самиздат!

[Lennie.]

Подумала, и решила, а чем я хуже... и написала. А потом подумала, и решила запостить тут - вам на растерзание)))

Иногда.
Персонажи: весь гостевой клуб, плюс пара выдуманных героинь…))
Пэйринг: Тамаки-Харухи
Рейтинг: ничего страшного. Душевные металки, разве что…)))
Жанр: Юмор, как уже упоминала, душевные металки, которые с натяжкой можно назвать Агнстом…
Предупреждение: OurenHostClub – не мой, и не надо… никакой выгоды, кроме собственного удовлетворения не получаю))
Примечание: А, черт, придумалось, записалось. Поразмышлялось, выставилось. Все гневные замечалки жду с нетерпением. Негневные и восхищенные – тоже)))

Иногда...

Иногда, это похоже на бег по острым камням. Спотыкаться, падать, позволять слезам течь по щеке, но никогда не кричать. Вслух, по крайней мере.
Это мучительно. Мучительно видеть его, нашептывающего что-то милое в розовое ушко Мидори-кими, мучительно отпускать его на эти прогулки в толпе сумасшедших девиц, мучительно находить его всегда рядом, на расстоянии вытянутой руки, но не в силах прикоснуться.

- Харухи-кун? С тобой все в порядке? – обеспокоено спросила миленькая Юмико-сан.
Харухи вздрогнула и удивленно посмотрела на девушку. Та в ответ смущенно улыбнулась и уставилась в чашку с дорогим чаем.
- Да, извини меня, Юмико-сан, - кивнула Харухи, - не желаешь еще один кусочек бесподобного черничного кекса?
- Ох, я, право, не знаю…
Пока Юмико-сан раздумывала, Харухи снова ухватила кусок вдохновленной чуши.
- …а твои прекрасные зеленые глаза блестят, словно два изумруда, поражая таким непокорным огнем, что единственная оправа, достойная их – это твои восхитительные ресницы, моя принцесса…
- Балабол, - пробормотала Харухи и отвернулась.

Труднее всего осознавать, что на самом деле не ощущаешь ни капельки ревности. Только разочарование, слегка томящее раздражение и море теплоты и радости, разливающееся в сердце, когда его глаза смотрят на тебя. «Это не любовь,» - убеждаешь себя и раздражаешься еще больше: и на него, и на себя.

- Надеюсь, милая дочка, ты не позволишь этим дьяволам во плоти, злостным в своей восхищающей симметрии, мучить твоего любимого папочку? – проныл Тамаки, падая перед Харухи на коленки.
- Мне до этого нет дела, - сухо сказала девушка, отворачиваясь к книжке.
- Харухи! Как ты можешь быть такой жестокой! - возопил Тамаки, осуждающе тыча в нее пальцем, - Мамочка, - страдальческий взгляд в сторону Кеойи, - посмотри, мы воспитали маленькую злючку, равнодушную к собственному отцу!
- Ты меня не воспитывал, - заметила Харухи, тяжело вздохнув.
- Давай-давай, король, ты ведь нам проспорил! – гнусно заухмылялись близнецы, медленным шагом приближаясь к Тамаки. Из карманов брюк они достали по маркеру, на которое Суо уставился как на оружие массового уничтожения. Тамаки тихо взвыл и метнулся к Мори.
- Мори, спаси меня!
Мори поднял бровь, но не пошевелился.
- Тама, ты же проспорил! Это честно, - заметил Хани, старательно жуя тортик.
Хикару и Каору переглянулись, зловеще выдали «Бу-га-га!!!» и кинулись на короля Гостевого Клуба. В третьей музыкальной комнате поднялся несусветный шум, разбавленный криками и призывами к помощи.
- Держи его, Каору, за руки держи! – орал Хикару, стараясь маркером провести по лицу Тамаки.
- Здоровый вымахал, - отдуваясь, пробормотал Каору, хохоча. – Не дрыгайся, король, а то с первого раза не получится!
- Уйдите от меня, демоны! – выл Тамаки, отбиваясь всеми возможными конечностями, в том числе и головой.
- Ха-ха! Тама такой упорный! Вот весело ему! – заливисто хохотал Хани, прыгая у Мори на коленях.
- Мамочка! Спаси меня! – сделал последнюю попытку Тамаки, страдальческими глазами вперившись в Кеойю, наблюдающего за этим безобразием с удивительно спокойной миной. На правой щеке короля уже красовался лихо закрученная черная загогулина, призванная изображать ус.
- Все по-честному, Тамаки, - сверкнул очками Кеойя. – У меня нет достаточных причин к аннулированию результатов вашего пари.
- Ма-а-амочка! – хрюкнул Тамаки и покорно обмяк.
Близнецы выпустили восхищенный вопль и накинулись на измученное тело короля.
Но тут свет в третьей музыкальной комнате потух.
- Ну что?... Чего это?... – разочарованные голоса близнецов.
- А-а… Такаши! Мне страшно! – всхлип Хани.
- Я проверю, - невозмутимость Кеойи, четкие шаги в сторону выхода.
- Э-эй! Он смылся! – возмущенный вопль Каору.
- Я же говорил тебе держать его покрепче! – тяжкий вздох его брата.
- Три дня наказания! Я, король, так сказал! – заплетающийся крик Тамаки, и двойной топот убегающих ног.
- Держи поганца! Оттуда орал!
– Аа-а!
Звук рухнувшего тела (или даже двух, упавших в непревзойденной симметрии), жалостливое треньканье осколков по мрамору – разбитая чашка.
- Чтоб вас всех! Какой идиот тут стул поставил!?
- Тут Харухи сидела!
- Харухи, ты не ушиблась?
Тишина.
- Харухи!? – уже с настороженностью.
- Ха-ару-чан!
Резкий свет. Дружный скрежет зубами. Пять пар сощуренных глаз.
- Просто кто-то выключил свет, - сказал Кеойя, оглядывая близнецов, распластавшихся на мраморном полу с обнимку со стулом. – Видимо, это сделала Харухи.
Близнецы удивленно покосились друг на дружку, потом на Кеойю, потом все твое перевели взгляд на уборную.
- Она ему помогла, - заключил Кеойя, вернувшись к своему лэптопу. – Так, разбитая чашка и поцарапанный лак на стуле восемнадцатого века... Еще тысяча йен на счет Харухи.

Иногда, это словно прогулка по пляжу. Мягкий, слегка покалывающий песок, прохладный ветерок по обнаженным ногам и бескрайний синий простор океана. Ожидание чуда, а, может, катастрофы. Теплота, разливающаяся по животу и легкие, трепещущие в восхищении от резкости морского воздуха.
А прикасаться к нему приятно, как к чашке с теплым молоком. Как к мягкой материнской руке. Как к опасной стали ножа, притягивающего своей интригующей сказочностью.
И вдыхать его запах, такой непривычный, такой полюбившийся.
Знать, что тихо тлеешь в огне собственных противоречий. Умирать от томящего желания тихо подойти, обнять и положить голову на его плечо. Не слышать отработанных комплиментов – они для других. Ей вполне достаточно мягкой покорности, внимания и нежной уверенности во взаимности.
Иногда, это словно полет в воду. Долго собираешься, долго думаешь, а потом кто-то услужливо пихает в спину, и ты теряешься, паникуешь, но вспоминаешь о группировке и уходишь в воду со спокойной обреченностью и невыразимой готовностью к еще одному такому же подвигу. Ведь это для других просто прыжок. А для тебя – победа над собой.

- Вот и все, семпай, - сказала Харухи, выкидывая испачканную ватку и потянувшись за новой.
Тамаки стоял напротив, через ее плечо смотрясь в зеркало. Одна щека уже была безжалостно отшкрябана от маркера, на второй – лишь небольшая загогулинка – Хикару не успел закончить свой шедевр.
- Кожа покраснела, - заметил он.
- Так будет недолго. Потом все придет в норму. Или ты предпочитаешь ходить с рисунком на лице? – Харухи подняла бровь и внимательно посмотрела на Тамаки.
Он улыбнулся.
- Нет, лучше так, - кивнул он и подставил вторую щеку.
- Вот и я о том же, - пробормотала Харухи, придерживая его одной рукой за подбородок, а второй аккуратно стирая маркер со щеки.
- Почему ты мне помогла? – неожиданно спросил Тамаки, пытаясь скосить глаза на лицо Харухи, но та, смутившись, повернула его голову дальше, поэтому произвести этот маневр у Тамаки не получилось.
- Было бы лучше, если бы я оставила тебя на растерзание близнецов?
- Нет, просто я не ожидал, - вздохнул Тамаки.
– Все, - Харухи опустила руки, и Тамаки свободно повертел головой.
Его щеки были красными, но глаза – донельзя счастливыми и радостными.
- Благодарю тебя, Харухи, - он полонился. – Я всегда знал, что ты никогда не оставишь своего папочку в беде. Позволь отблагодарить тебя пылким объятием…
- Нет уж, спасибо, - Харухи предусмотрительно отошла на шаг назад.
- … или, может быть, тебя устроит поцелуй? – улыбнулся Тамаки, наклоняясь к лицу девушки.
- Думаю, все же я поступила глупо, решив помочь тебе, - мрачно отрезала Харухи.
Тамаки вздохнул с притворной обреченностью, сделав мину из коллекции «никто не любит короля!», и Харухи расслабилась.
- Открыта! – воскликнул Тамаки и, резко наклонившись, чмокнул девушку в макушку. – Спасибо!
Харухи с круглыми глазами следила, как Тамаки идет к двери, кладет ладонь с длинными тонкими пальцами пианиста на дверную ручку…
- Тамаки?...
- Да? – с готовностью обернулся он. Покрасневшие щеки, сияющие синие глаза, длинная челка, падающая на брови, мягкая улыбка.
Она хотела сказать что-то, что давно терзало ее, что-то, отчего бы он стал принадлежать ей, только ей шептать про «непокорный огонь глаз», только для нее играть на рояле…

Иногда, это словно забег на длинную дистанцию. Первые метров двадцать проходят на одном дыхании, только и нужно что успевать перебирать ногами, а потом выдох не пускает вдох, потом голова кружится и кажется, будто ноги заплетаются… А потом наступает второе дыхание, когда забываешь обо всем, только бежишь, несешься, летишь. Только потому, что в голове пусто…
Иногда, это как глоток воды в жаркий день: обжигающе-оствежающий, разгоняющий тяжесть и освежающий…
Иногда, это как вдыхать запах дождя и мокрой листвы…
Иногда, услышать его имя на своих губах – это самая великая награда.
Иногда нужно просто перешагнуть, справиться, не закричать…
Иногда, это действительно сложно.

- Ничего, семпай, - мотнула головой Харухи. – До завтра.
Он кивнул, улыбнулся пошире, толкнул дверь.
Харухи тяжело вздохнула и повернулась к зеркалу. «Какая красная,» - заметила она и открыла кран. Холодная вода согнала румянец, рука несильно сжала ручку смесителя.

Иногда, это словно опустошающая пустынная буря накрывает чувства…
Иногда, это словно мягкий солнечный луч, ласкающий щеку.
Иногда, это словно паззл, детали которого – сегменты собственного сердца, и ты складываешь картинку, удивляясь над тем, что получается, но продолжая искать следующий фрагмент.
Иногда можно сделать первый шаг.
Но не сегодня.
Потом.

@темы: Фанфик, Тамаки/Харухи

---

Клипы

[Телли-Ва]

Доброго времени вам всем )))))
вот уж не знаю понравится вам моё творение или неть, но решать вам

Название: "выбирай сама"
Исполнитель: "Руки вверх"
Пейринг: Каору/Хикару/Харухи
размер: 5.61 Мб



жду оценок и коментов, если понравилось то:

тут есть ещё

http://mishely.diary.ru/?comments&postid=28373999

эти же файлы выложены на Муви ))))
ключевые слова для поиска: Оранская школа ))))))

@темы: Видео

---

еще одно последнее сказанье...

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

и летописец выйдет покурить...

сие творение, которое я трудолюбиво (Мир! Труд! Май!) мучила все праздники, требует некоторых разъяснений. Я вполне осознавала, что, благодаря незабвенному Моисееву, русско-говорящая аудитория несколько неадекватно реагирует на словосочетание "голубая луна". Спешу вас заверить, что эпизодически встречающееся здесь выражение, "однажды под голубой луной" приблизительно равняется нашему "после дождичка в четверг" или "когда рак на горе свистнет" и является описанием некоего астрономического явления, более подробно описанного в самом фике. Во как)

Название: Однажды под голубой луной
Автор: Born-Of-Elven-Blood
Переводчик:  Рил
Муза: [J]Акустик[/J]-семпай, (ныне не только муза, но и глас разума)
Рейтинг: PG-15
Жанр: романс
Пейринг: Хикару/Каору
Права: все в этом мире принадлежит Толкиену, Роулинг и японцам. (с)
Разрешение на перевод: получено
Предупреждения и прочее: Если не учитывать чудовищного названия очень красивый фик (который мне, кажется, удалось испортить...).

Однажды под голубой луной

Однажды под голубой луной

В лунном свете все становится мягче и четче одновременно. Когда тени становятся длиннее и глубже, незначительные детали исчезают во мраке, оставляя на виду лишь обнаженный костяк. В лунном свете проявляется истинная суть вещей.

Там, за окном был сверчок. Он продолжал трудолюбиво пиликать часы напролет. Хикару нравилось думать, что именно поэтому он продолжает лежать без сна, пока его глаза оставались непоколебимо бодрствующими под ровный ритм дыхания его близнеца.

Каору лежал к нему спиной. Хикару смотрел, как лунные лучи, просачивающиеся сквозь занавески, заставляют изящные обнаженные плечи и спину его брата сиять неземным светом. Иногда он двигается во сне, его движения медленны и ленивые, как у потягивающейся кошки. Его лопатки двигаются под кожей, и лунный свет танцует, очерчивая линии мускулов, а его кожа гипнотически мерцает.

Хикару ловит себя на размышлениях о том, каково оно на ощупь, то местечко прямо над лопаткой Каору, так заманчиво мерцающее, белее алебастра в свете луны. Такое ли оно мягкое и гладкое, каким кажется?

Тем не менее, это совершенно точно не то, что не дает ему уснуть. И просто чтобы доказать себе это, он медленно, так медленно тянется, и проводит одним пальцем по выступающей грани лопатки, осторожно, чтобы не разбудить брата. Мягкое, да, и гладкое, знакомое. Такое же, как и во все бессчетные ночи, когда лунный свет пробирался сквозь занавески, чтобы поиграть на кровати, которую они делят на всем протяжении их жизней.

Оно совсем не отличалось.

Не заметно было никакой разницы.

Оно было совершенно другим.

Ему совершенно не нужно было так медлить перед тем, как коснуться своего брата, соей второй половины, как он касался сотни раз раньше, в игре ли, в дурашливой ли борьбе, или в игре с хрупкими женскими сердцами. Почему же это, легкое, как перышко, прикосновение кажется настолько запретным? Настолько, что Хикару часами лежит без сна под неумолчное пиликанье сверчка, чтобы набраться храбрости и сделать это?

Это и не давало ему спать? Хикару не хотелось бы так думать. И просто чтобы доказать себе обратное, он наклоняется, медленно, так медленно и касается губами того самого манящего местечка прямо над лопаткой. Под его губами оно кажется еще нежнее.

А потом он отворачивается, закрывая глаза. Сверчок все еще поет свою серенаду, но почему-то это вовсе не кажется таким раздражающим, как раньше. Хикару больше не думает об этом, проваливаясь в сон.

-

Еще одна ночь, еще один сон, но всегда ты…

-

Каору вздрогнул. Несмотря на одеяла и жар тела, ему холодно. Вот почему он лежит без сна и тяжелым взглядом следит за лучами луны, скользящими по потолку, чтобы не смотреть, как они скользят по обнаженной груди Хикару. Или как они очерчивают линии его носа и скул, создавая мягкое и четкое незнакомое видение знакомого лица спящего. Или как они создавали странное сплетение теней в ладони его брата, просачиваясь между его чуть согнутыми пальцами, словно чья-то рука, вложенная в руку его близнеца.

Он не хочет смотреть на это. Совсем. Потому что если он посмотрит снова, как уже посмотрел сквозь туман, заполнявший полу-разбуженный разум получасом раньше, внезапно проснувшись, то, как он отлично знает, ему очень сильно захочется смотреть.

Он совершенно точно не хочет этого. Ему просто холодно, вот почему он лежит без сна, глядя, как лунный свет ложится на белый потолок. И раз он не хочет смотреть, ему совершенно точно не хочется прикасаться к Хикару так, как делает это лунный свет. Это совершенно ясно.

Он снова вздрогнул.

Почти – почти – самовольно, его рука, до того прижатая к боку, скользнула вверх по груди, по шее, минуя линию подбородка, пока его пальцы не закрыли его собственное лицо. Он ощупью изучал собственные черты, неуверенно, осторожно, словно прикасался не к собственному лицу, а к лицу кого-то незнакомого.

Подушечки пальцев скользили по щекам, вниз вдоль носа, вдоль выпуклости его нижней губы, вверх по скуле, вокруг раковины уха. Потом дальше, по линии мускулов на шее, что привела его пальцы к ключицам. Его рука двинулась дальше, вниз по груди, большой палец задел возбужденный сосок. Возбужденный, потому что ему холодно, напомнил он себе. Его руки выводили странные узоры на груди и животе, рисовали маленькие круги вокруг пупка.

Он мог делать это, потому что это его собственное тело. Ему не нужно оправдывать это, ни перед самим собой, ни перед кем-либо еще.

Ему не нужно думать о том, что его тело совершенно идентично с телом Хикару. Так же, как не нужно думать о том, что его руки так же совершенно идентичны с руками Хикару.

Он и не будет думать об этом. Потому что если он все-таки подумает, он начнет желать чего-то слишком сильно, он уверен в этом.

Он все еще дрожит, но уже не может признаться себе, что ему уже не холодно. Глаза его закрывались, убаюканные теплом, расходящимся в груди. Движения его пальцев замедлились, и его рука вернулась на свое место у его бока, туда, где ладонь Хикару лежала в хрупком пожатии лунного света.

Почти – почти – самовольно, его рука спугнула наглые лучи луны, его собственные пальцы скользнули между пальцами брата и наконец успокоились, нежно сплетясь с ними.

Каору, как более чуткий из них, должен был бы поразмыслить над этим, но он уже спал.

-

Голубой луной называется время, когда полнолуние наступает второй раз за месяц. Это редкое явление в годовом цикле, отсюда пошла фраза «Однажды под голубой луной». Как ни странно, это Харухи вынесла предложение, чтобы Клуб Свиданий устроил что-нибудь, чтобы отметить это событие.

Ну, фактически, она всего лишь упомянула, о том, что это отмечено в ее настенном календаре и о том, что это редкое явление. Но факты не имели ни малейшего значения для близнецов, занятых своей любимой игрушкой, вместе, как и полагается хорошим братьям.

В резком, слепящем свете дня, Хикару не мог понять, что такого манящего в игре света на светлой коже шеи Харухи, но это не останавливало его от того, чтобы игриво тереться о ее основание. Так же, Каору не мог понять, чем его так занимают тонкие, изящные пальцы Харухи, но все равно взял ее руку в свои и играл с ними. Милорд избавил их от необходимости разбираться с этими странными, неопределенными еще вопросами, выдав возмущенную тираду. Не просто же так он был королем.

Так или иначе, как бы это ни случилось, комментарий Харухи стал первым камешком в обвале, который привел к обсуждению, вылившемуся в планирование.

К тому времени, как утихла творческая суматоха, Клуб Свиданий уже организовал «Прогулку в Свете Голубой Луны». Это было из ряда вон выходящее собрание, на территории школы, ночью.

Главная площадка была со знанием дела освещена фонариками и горящими свечами - на ней девушки могли общаться, слушать тихую музыку, перекусывать сладостями или наслаждаться пейзажем, ожидая, когда подойдет их очередь совершить романтическую прогулку по парку с их любимым хостом под серебряными лучами полной луны.

Тамаки, Харухи и Мори были сейчас популярнее прочих – их типажи лучше соответствовали мирной и таинственной атмосфере этого вечера. Хани сидел за одним из столиков, болтая короткими ножками и поглощая сладости. Кейя сохранял романтический и загадочный вид, сосредоточенно щелкал калькулятором и, незаметно ухмыляясь, подсчитывал прибыль от нынешнего вечера. Хикару и Каору пылко обнимались и изливали друг на друга потоки сладкой чепухи под хор взвизгов и хихиканий.

Широко раскрытое, сияющее око луны наблюдало за происходящим внизу своим пронизывающим взглядом, но ореола искусственного света, окружающий главную площадку было достаточно, чтобы удерживать его преображающую силу в узде. Был обычный день Клуба Свиданий, хотя по времени и была ночь.

Было, правда, и одно неожиданное происшествие. Кто-то пожелал прогуляться с Каору. Только с Каору.

Когда Кейя объявил им это, они напряглись на мгновение, глаза встретились на долю секунды. Мысли метались между ними, хотя ни у одного, ни у другого не было времени, чтобы присмотреться хоть к одной. Одно было совершенно ясно. Это был первый раз, когда кто-то захотел пообщаться только с одним из них.

Как хосты, близнецы Хитачиин предлагали «братскую любовь». Это был их конек, и они всегда были востребованы «комплектом». Все знали это, хотя никто не говорил об этом вслух. Кто-то нарушил это неписанное правило и пытался разделить блиннецов на двух разных людей. Это была их неизведанная земля, место, куда Харухи позволила им заглянуть, но которое осталось диким и неизученным.

Раньше, когда кто-то из девушек признавался одному из них в любви, они доводили ее до слез, заставляя расплачиваться за то, что она возомнила себя способной вторгнуться в их мир. Но в этот раз все было иначе. Это не настоящая жизнь, это Клуб Свиданий. В первый раз то, что они доведут девчонку до слез, будет иметь последствия.

Каору отошел от своего брата и предложил руку клиентке, какой-то девушке из первого «Б» класса. Хикару смотрел, беспомощно, как утопающий, как его брат выводит девушку из мягкого сияния свечей на дорожку, залитую светом луны. Он смотрел, как они мило разговаривают, удаляясь от него все больше.

Хикару знал, этот силуэт парочки на самом деле его брат и какая-то безликая девчонка, имя которой они не вспомнят к утру. Но в лунном свете, в клубящейся по углам тьме, расчерченной серебром, он видел парочку, заворачивающую за угол и исчезающую в каком-то укромном уголке.

Он знал лучше.

Но лунный свет говорил совсем другое. Лунный свет шептал ему, что он должен беспокоиться. Лунный свет шептал ему, что он должен подозревать. Лунный свет шептал о том, что он хочет оказаться на месте одного из этих силуэтов во тьме. Хикару мог бы захотеть спросить у лунного света, что тот ему внушает, но лунный свет не смог бы ему ответить, даже если бы захотел, Хикару на самом деле не слышит этих шепотков, и все равно не может ничего им возразить.

И лунный увлекает его из круга теплого света. Хикару не ревнует к этой безымянной, безликой девчонке.

И просто чтобы доказать себе это, когда Каору и его клиентка наконец скрываются за поворотом, Хикару следует за ними.

-

«Мне жаль, принцесса», говорит Каору тихо.

Они остановились перед мраморной беседкой в глубине сада, чтобы передохнуть, и она подошла ближе к нему, прижимаясь к нему всем телом, лунный свет вспыхивает в ее волосах, оставляя лицо скрытым в тени. Плавные изгибы ее тела нежно прижимаются к его телу, но…

Это просто не правильно. Это чуждо и неуютно. Ему холодно рядом с ней, и раз в жизни ему не нужно себя в этом убеждать. Она напрягается и отстраняется при этих его словах.

«Мне жаль», повторяет он, и ему действительно жаль.

Ему действительно жаль, потому что иначе это значило бы, что он хочет чего-то другого, чего-то, чего, он уверен, он никогда не сможет получить, чего-то, о стремлении к чему он пожалеет. Чувствовать себя виноватым гораздо менее опасно и болезненно.

Она склоняет голову. «Все в порядке», заверяет она его со смирением в голосе. «Я понимаю. Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Никто не может занять его место, но я должна была попытаться».

Каору быстро поднимает взгляд. Он пытается спросить, что она имела в виду, кого она имела в виду, но она просто понимающе улыбается ему, и он чувствует себя немного глупо, глядя, как она проходит мимо него и скрывается из вида, возвращаясь на главную площадку, словно он уже должен знать ответ. Он остается один в темноте, в прямом и переносном смысле.

Ошарашенный, он садится в беседке, опираясь локтями на стол и устраивая голову в ладонях. Он совершенно не удивляется. Когда Хикару садится рядом с ним мгновением позже.

«Хикару?»

«Да?»

«Я в растерянности», сообщает Каору, хотя это не так, потому что после холода, который он ощущал, когда к нему прижималась та девушка, тело Хикару рядом с ним кажется потрясающе теплым.

«Я тоже», врет Хикару, просто чтобы доказать себе, что он еще способен на это.

В беседке было очень темно, но несколько тоненьких лучей лунного света ухитрились просочиться сквозь толстый растительный полог, так что эти двое, братья близнецы, которые не могли быть ничем большим в резком, осуждающем свете дня, были только парой серых теней в темноте.

И хотя Каору не мог видеть рук Хикару, он все же смог переплести свои пальцы с его.

И хотя Хикару не мог видеть кожи Каору, она была все такой же мягкой, когда он поднес из соединенные руки к губам.

И как-то они ухитрились найти друг друга в бледном сиянии голубой луны, пододвигаясь ближе, и Каору чувствовал дыхание Хикару на своем лице, первое из многих прикосновений, которые ему больше не нужно будет придумывать, и Хикару чувствовал нежную мягкость губ Каору.

Поднимется солнце, и им снова придется ослепнуть, спотыкаясь под пронзительным взглядом Внешнего мира, находя путь ощупью и надеясь, что не упадут в дороге.

Но когда слепящий свет дня исчезает в мягком, ровном свете луны, они, наконец, видят то единственное, что имеет значение, и всегда могут найти друг друга еще раз.

В лунном свете все становится мягче и четче одновременно. Когда тени становятся длиннее и глубже, незначительные детали исчезают во мраке, оставляя на виду лишь обнаженный костяк. В лунном свете проявляется истинная суть вещей.

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Я снова пришла доставать вас. Мои извинения тем, кто читает оба сообщества одновременно - но есть и те, кто этого не делает, для них - сие.

Название: Фотография
Автор: Kaedyn Renn
Переводчик:  Рил
Муза: [J]Акустик[/J]-семпай
Рейтинг: PG-13
Жанр: драббл, флаф
Пейринг: Хикару/Каору
Права: все в этом мире принадлежит Толкиену, Роулинг и японцам. (с)
Разрешение на перевод: получено
Предупреждения и прочее: обилие местоимений видимо входит в авторский стиль) Хикару POV.

Фотография

Фотография

Каору… Что за прелестное имя. Я стою в дверном проеме, глядя на своего близнеца. Он сидит в кресле у окна и задумчиво смотрит в небо. Рука опирается на подлокотник, подбородок покоится на ладони, пальцы лежат под нижней губой. Солнце играет на его темно-рыжих волосах, оставляя на них огненные отблески.

Он выглядит так… живописно. Я вытаскиваю из кармана фотоаппарат, включаю его. Он не слышит, как я, беззвучно ступая, подхожу к нему, настраивая фокус. Каору глубоко погружен в свои мысли. …Интересно, о чем он думает? Легкая, удовлетворенная улыбка играет на его губах, темные ресницы идеально обрамляют янтарные глаза, задумчиво созерцающие мир за окном. Я останавливаюсь в десяти шагах от него. Он все еще не замечает моего присутствия. А может, уже заметил, но не подает вида. Хотя это не похоже на него. Я увеличил изображение и выровнял руку.

Клик.

Каору резко выпрямляется и смотрит на меня, удивленный лишь немного. У меня возникает впечатление, что он ждал, что я рано или поздно покажусь.

«Хикару…?», скептически спрашивает он, поднимая бровь.

«Не двигайся», говорю я и улыбаюсь, показывая, что все в порядке. Он улыбается чуть вопросительно, но слушается. Он возвращается к первоначальной позе, но больше не выглядит задумчивым – теперь, когда знает, что я смотрю на него. Он продолжает бросать взгляды в мою сторону каждые несколько секунд. Я подхожу ближе и приседаю. Продолжаю пододвигаться ближе, пока не оказываюсь всего в шаге от него. Перенастраиваю фокус.

Клик.

«Ты выглядишь таким… идеальным», выдохнул я, опуская камеру.

«Перестань», говорит Каору краснея. «Теперь мне можно двигаться?».

«Конечно», откликаюсь я. Он встает и гибко потягивается, как кот, вдоволь выспавшийся на солнышке. «Можно мне взглянуть?», спрашивает он, кивая на мою камеру.

«Да, держи», я нажимаю на кнопку на фотоаппарате и протягиваю его Каору.

Он несколько секунд разглядывает фотографии и улыбается мне: «Ты действительно хороший фотограф».

«Да нет, просто ты очень фотогеничный», говорю я, обнимая его за талию и притягивая к себе. Он обхватывает мою шею, трется о щеку. Он так хорошо пахнет… Высушенной на солнце ванилью. Он прикусывает мое ухо, и я против воли возмущенно хмыкаю.

«Каору», шепчу я в его волосы. Он чуть отодвигается, так, что мы смотрим прямо друг на друга, как зеркальные отражения. Все еще обнимая его, я страстно его целую, по коже пробегают искорки электричества. Я отстраняюсь, чтобы глотнуть воздуха, но когда снова тянусь к нему, он прижимает палец к моим губам, останавливая меня. Я смотрю в его теплые глаза с нарастающим любопытством. Каору держит в руке мою камеру. Я уже успел забыть, что она у него…

Клик.

что же делать? Кончились фанфики, что нравились мне, новые пишутся либо не фонтан, либо такие, что я не потяну... проблема...

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

[Friday 13]

Мой фан-арт.) Близнецы. С краской для волос.. v_v'
Хочу посвятить Ларсу.)) просто когда доделалось,вспомнились твои аватарки.*)

развернуть и посмотреть

экран блин плоский,цвета не видно,и возможно какие-то косяки-полоски-прочие гадости с тенями. или раскраской вообще.

@темы: Близнецы, Фанарт

---

[Lennie.]

уж не знаю, был ли этот пикч на страницах данного сообщества, но спешу все же поделиться.

Мангака развлекается на последних страничках... Это - Тамаки и Кеойя, так сказать, в прикиде афроамериканцев или что-то вроде этого... хм-хм...

тыц

А это - близнецы... Хикару сверху))) кавай, а?

тыц

@темы: Тамаки, Близнецы, Кейя, Официальный арт

---

[Lennie.]

Итак, очередной фанф-перевод. Вообще-то, эта великолепная вещь очень длинная, состоит из трех частей, каждая – описание одних и тех же событий со сторон разных персонажей. Пока выкладываю первую часть, и хоть она логически завершает все события, постараюсь продолжить перевод, потому что оставшиеся две части тоже хороши.

Такой разный Купидон…

Автор: AJ Rayne, оригинал на английском
Персонажи: Кеойя, Харухи, Тамаки.
Рейтинг: ничего страшного и аморального)))

Часть первая: Купидон в очках

Часть первая: Купидон в очках

Кеойя и Тамаки всегда давали указания в Гостевом клубе, и, в большинстве случаев, их приказы всегда беспрекословно исполняли. Даже после того, как парни окончили старшую школу, они все еще владели силой призывать друзей к действию, щелчком ли длинных пальцев Тамаки, сдержанным ли высказыванием Кеойи.
И именно по этой необъяснимой причине Харухи в данный момент сидела напротив бывшего Теневого Короля Гостевого клуба, несмотря на то, что времени на подготовку к грядущему на следующий день средне-семестровому экзамену было крайне мало.
Без сомнений, Харухи выглядела как человек, который посвятил себя целиком учебе, притом – довольно давно. Под глазами пролегли темные круги, волосы беспорядочно топорщились. Одежда же была из той «потрясающей» коллекции, которую Харухи предпочитала до рокового дня, когда ваза, стоимостью 8 000 000 йен, разбилась вдребезги, тем самым отдав девушку в ручки скучающих красавчиков-богатеев. Короче, без стильной униформы Старшей школы, Харухи почти не уделяла гардеробу времени (кроме регулярных походов в прачечную) и одевала то, что попадалось под руку.
В противоположность девушке, Кеойя был лоснящийся и сияющий, показательно демонстрирующий свою четко рассчитанную аккуратность. Он сидел с гордой небрежностью, грациозно положив ногу на ногу, одной рукой опираясь на спинку стула. Его чернильно-черные волосы не смели нарушить прическу и лежали послушными прядями; челка слегка падала на высокий лоб, однако, не мешая глазам. Простая зеленая рубашка и дорогие дизайнерские джинсы намекали на неофициальность и обыкновенность случая, однако, не учитывая тот факт, что Кеойя был всегда официален.
Харухи и Кеойя рассматривали друг друга, тайно думая, что сидящий напротив человек представляет собой тот тип, которым сам ты становиться не возжелаешь никогда.
- Кеойя-семпай, - наконец, сказала Харухи, голосом, говорящим собеседнику, что терпение девушки начинает подтачиваться. – Торопить тебя, конечно, не в моих правилах, но, знаешь ли, меня ожидает еще одна глава Японской истории…
Кейоя неторопливо потянулся к своей чашке кофе и поднес ее к губам, делая медленный глоток. Потом так же неторопливо поставил чашку обратно. Бровь Харухи нервно дернулась, и этот факт не избежал внимания Оотори. Он выманил девушку не только ради совместной чашечки кофе, и этим временем будет распоряжаться по собственному желанию. Кеойя так давно задумывал этот разговор с Харухи, так что пара минут казалась пустяковой. А следить за реакцией девушки – огромное наслаждение.
- Я хочу извиниться за то, что так бессовестно трачу твое драгоценное время, - мягко и совсем уж дружелюбно начал Кеойя, и его подозрительный тон заставил Харухи судорожно поелозить на стуле. – Я знаю, насколько твои оценки важны для продолжения стипендиального обучения в университете, и постараюсь уложиться покороче.
Харухи нетерпеливо ожидала продолжения, но Кеойя, вместо этого снова сделал неторопливый глоток кофе. Харухи тихо скрипнула зубами.
- А Тамаки где? – спросила она, оглядываясь вокруг с таким видом, будто ожидала, что Тамаки выпрыгнет откуда-нибудь из-за шторы и драматично кинется к ней с объятиями.
- Ну, он давно уже не Тамаки-семпай, - медленно заметил Кеойя. – Он помогает одной очарованной студентке с ее заданием по французскому. Он, наверное, самый популярный ассистент преподавателя за всю историю Французского факультета.
Кеойя был совершенно не удивлен, увидев нахмуренные брови Харухи.
- Надеюсь, он не забывает о собственных занятиях? – проворчала девушка.
- Учитывая врожденную гениальность Тамаки, ему не требуется для этого много времени, в отличие от остальных.
Харухи фыркнула и повертела чашку. Она не выглядела слишком уж счастливой от этих новостей, но это и не удивило Кеойю; его редко удивляли детали, касающиеся его любимой парочки вечно тормозящих глупцов. И именно это факт заставил Кеойю взяться за дело самостоятельно. Конечно, он предпочитал не оставлять свои следы, но он любил рисковать ради одной единственной причины – ради собственного интереса.
- Вообще-то, я пригласил тебя именно затем, чтобы поговорить о Тамаки, - наконец, сказал Кеойя, отставляя чашку и аккуратно складывая руки на столике. – Думаю, пришло время решить эту проблему с вами двумя.
- Извини? – удивленно переспросила девушка.
- Будущее Тамаки до сих пор неясно. Его бабка все еще считает, что Тамаки – не более чем самая выдающаяся ошибка его отца. Чтобы изменить ее мнение, Тамаки должен начать себя вести достойно, и для этого – выбрать себе подходящую пару, вроде тех многочисленных наследниц, которые увиваются вокруг него, - терпеливо пояснил Кеойя. – Кстати, занятный факт: многие из них перевелись на Французский факультет, как только узнали, что Тамаки – ассистент преподавателя. Ты только подумай…
Чем больше говорил Кейоя, тем мрачнее становилось выражение лица Харухи. Скрестив руки на груди, Кеойя терпеливо ожидал взрывной реакции…
- Ну а мне то какое до этого дело? Я не собираюсь вставать на пути этих девиц, чтобы оградить Тамаки от свиданий с теми, с кем он хочет, - проворчала Харухи. – Кроме того, дни Гостевого клуба давно позади, я сполна отработала свой долг, поэтому, не думаю, что ты имеешь право указывать мне, что делать.
- Поверь, как твой друг и как друг Тамаки, я имею такое право. И ты не должна предпринимать что-то особенное, чтобы уберечь его от встреч. Просто-напросто потому, что он в тебя влюблен, - сказал Кеойя самым обычным тоном. Таким, как правило, заказывают чашечку кофе или еще одну порцию спагетти.
Харухи уставилась на Оотори так, будто у того выросла вторая голова.
- Так как твои чувства к Тамаки неизвестны или, возможно, еще неосознаны, будет не лишним напомнить тебе, что он – один из твоих ближайших друзей, - продолжил Кеойя, - Если это так, то ты желаешь Тамаки только лучшего, верно, Харухи?
- Э-э… что?
Кеойя наделся, что Харухи, хотя бы интуитивно, догадывалась о чувствах Тамаки. Но, судя по выражению лица девушки, Харухи осознавала это еще в меньшей степени, чем сам Тамаки. Она обладала намного более заторможенной чувственностью, чем ожидал Кеойя; но он был уверен – это можно исправить одним мощным толчком.
- Тамаки очарователен, красив и умен, - сказал Кеойя, - многие люди использовали бы эти преимущества ради собсвенной выгоды: богатства, власти, чего угодно. Однако, Тамаки не тот тип, который пойдет по чужим головам, игнорируя холодность, эгоизм и чужие жертвы. Без богатства семейства Суо, он будет не более чем прекрасным…
- Простолюдином? – вставила Харухи, глядя на него с такой злобой, что Кеойя почувствовал себя не в своей тарелке.
- Он выбрал специализацию Истории искусств, принимает небольшое участие в концертах… Без сомнений, он пианист от Бога, но кем он станет в будущем при таком раскладе? Он сильно рискует, предполагая, что его будущее обеспечено, и он может заняться только тем, что ему нравится. Ему предначертано великое будущее, и если он станет главой семейства Суо, из этого выйдет большой прок.
- В жизни не слышала от тебя столько комплиментов в адрес Тамаки за один раз…
- Неважно, как думают другие – да и я сам порой, - я думаю о Тамаки больше хорошего, чем кажется. Он из тех немногих людей, которые действительно добры и невинны. Их тех, кто обладает редким даром делать счастливыми окружающих одной единственной улыбкой или словом. Грустно, конечно, что мировоззрение Тамаки не позволяет ему осознать тот факт, что он не может жить, как хочет. Но, для этого есть я. Если я не позабочусь о его будущем, то никто не позаботится.
- Он не может быть влюблен в меня, - смущенно пробормотала Харухи.
- Он всегда любил, но вы оба были настолько слепы, что не желали осознавать этого. Конечно, наблюдать за этим было забавно, но пора уже расставить точки над i.
- Я-я…
Кеойя придвинулся ближе, заставив Харухи смотреть ему в глаза. Он сразу заметил в ее глазах боль, но не позволили этому факту сбить его с мыслей.
- Ты должна сделать это ради него, - медленно сказал Кеойя. – Тамаки не настолько силен, чтобы самостоятельно порвать все нити, связывающие вас. Но у меня сил хватит, и, думаю, у тебя тоже. Отпусти его, Харухи. Если хочешь хоть немного проявить свою заботу о нем, отпусти его.
Сжав губы в тонкую полоску, Харухи подскочила со своего стула с такой силой, что чуть не опрокинула его. Кеойя вопросительно изогнул бровь.
- Богатый ублюдок, - прошипела она.
- Харухи, - позвал он, прежде чем она смогла добраться до двери, - подумай, почему ты вдруг рассердилась, хорошо?
Девушка передернула плечами, но решительно толкнула дверь и вылетела словно ветер.
Кеойя сдержанно улыбнулся, в то время как официант поднимал кресло и кидал на Оотори встревоженные взгляды. Помахав вслед девушке одной рукой, другой Кеойя потянулся к чашке с кофе.
***
- Кеойя, - неожиданно сказал Тамаки, грустно посмотрев на свою чашку с чаем, - Харухи мне до сих пор не перезвонила. Где она?
Кеойя оторвался от своего ноутбука, приподняв брови с фальшивой задумчивостью. Они сидели в его квартире, вообще-то, с целью занятий, но Тамаки больше предпочитал отвлекать своего друга, как раз завершающего семестровую работу.
- Возможно, она засела где-нибудь в душной кофейне, засунув нос в книжку, а может быть, сразу в несколько книг… Не всем повезло с одним-единственным экзаменом в семестре, - мягко ответил Кеойя.
- Но она всегда мне перезванивает, - пробормотал Тамаки. Его глаза расширилась от ужасающих видений, которые услужливо подкинул его высокоскоростной, слишком уж взволнованный мозг. – А что если она заболела и сейчас, беспомощная, лежит у себя дома? Мы должны проверить ее, убедиться, что она не умирает на татами, призывая кого-нибудь к себе за помощью… Кеойя! А что если она лежит сейчас под упавшим книжным шкафом? На прошлой неделе ведь было землетрясение, а ты ведь в курсе, насколько ненадежны эти простолюдинские хибарки! Ты же сам читал об архитекторе, который…
- Может, она просто на свидании.
Тамаки уставился на него немигающим взглядом.
- На св-видании?
- Да, на свидании. Насколько я слышал, Харухи очень популярна в своей группе благодаря независимому характеру и острому уму.
- От кого ты это слышал?
- От Ранки-сан, разумеется.
Кеойя отчетливо услышал скрежет зубов Тамаки.
- Он не должен позволять Харухи ходить на свидания! Каким же образом она попадет в свою юридическую школу, если ее будут отвлекать беззаботные студенты, которым только и надо, что списать у нее задание и?… и…
Одной из самых отличительных особенностей Тамаки был румянец, который при особенно сильном волнении вогнал бы в черную зависть самый красный помидор. Чего бы там ни хотели студенты от Харухи в его воображении, продолжить Тамаки не смог, так как не мог найти свой голос. Кеойя медленно повернул голову и уперся в друга хорошо отточенным взглядом, полным аристократического раздражения.
- Так почему бы тебе самому не проверить? – предложил он, говоря медленно и проникновенно, чтобы Тамаки не умудрился его не понять. – Иди и удостоверься, что книжные полки не сыпятся на ее голову или что она не поддалась чарам какого-нибудь аморального воздыхателя.
Тамаки поднялся так быстро, что чуть не разлил чай, и поднял указательный палец, принимая свою излюбленную позу.
- Да! Я так и сделаю!
Он направился к двери полный уверенности и решимости, Кеойя потихоньку заканчивал работу и выключал компьютер.
- Кеойя… - начал Тамаки, оборачиваясь в дверях.
- Да-да, уже иду.
***
Ранка отправил их в библиотеку, когда парни появились на пороге квартиры Фуджиока. Обнаружив за дверью парочку, он выглядел не слишком уж счастливым, особенно при виде своего давнего врага – Тамаки. Но все же он назвал им место нахождения Харухи, и этот неожиданный порыв сильно растрогал и удивил Тамаки.
- Думаешь, он пьян? – прошептал Тамаки, когда дверь перед их с Кеойей носами захлопнулась.
Кеойя в ответ только улыбнулся. Похоже, не он один решил, что пора навести кое в чем порядок.
Они обнаружили Харухи, спрятавшуюся за горой книжек, в ужасных очках на носу, которые ее совершенно не красили. Девушке пришлось моргнуть пару раз, чтобы сфокусировать свой взгляд на друзьях, а так же вынырнуть из своих мыслей в реальность.
- Ох, с тобой все в порядке, - облегченно вздохнул Тамаки, присаживаясь рядом с ней и положив руку на спинку ее стула. – Харухи, не поступай со мной так больше. Я уже представлял тебя мертвой в какой-нибудь канаве или…
- Я занята, - сказала Харухи, отодвигаясь от него и кидая взгляд на Кеойю. – Что ты-то тут делаешь? Ты же собирался принять участие в какой-то шахматной партии?
Тамаки удивленно глянул на друга.
- Шахматы? Ты вступил в клуб, а мне не сказал? Я думал, между нами нет секретов!?
Харухи то ли усмехнулась, то ли хмыкнула:
- Ох, ты даже не представляешь, о чем говоришь!... – пробормотала она, махнув на него рукой чуть более грубо, чем было необходимо, - Просто уходите, ладно? Мне нужно заниматься.
Кеойя спокойно смотрел, как на лице Тамаки отображаются самые разные эмоции. Харухи упорно избегала его взгляда, сложив руки на животе будто бы в защитном жесте. «Какая она миниатюрная», подумал Кеойя, рассматривая девушку.
- Ладно, как тебе будет угодно. Просто… позвони мне, когда у тебя появится немного свободного времени, - тихо сказал Тамаки, удивленный ее поведением и немного задетый.
Он поднялся и внимательно посмотрел на усталое лицо девушки с бликами от работающего дисплея ее ноутбука. Осторожно наклонился и поднял ее подбородок так, чтобы она смотрела в его глаза. Магия Тамаки никогда раньше не работала на ней, но в этот раз что-то мелькнуло в глазах Харухи, что не избежало внимания Кеойи. Он поправил очки и посмотрел в другую сторону.
- Когда-нибудь, когда все вокруг навалится на тебя, ты потеряешь свою цель, Харухи. Но я в тебя верю. Ты со всем справишься, - сказал Тамаки, мягко улыбаясь. – Скоро увидимся.
Он выпрямился, убирая руку от ее лица, и прошел мимо Кеойи к выходу, даже не подождав друга, отставшего буквально на пару шагов. Он не видел несчастный взгляд Харухи, ее руку у сердца, которое вдруг неожиданно тоскливо защемило. Кеойя хотел дотронуться до нее, успокоить, но вместо этого засунул руки в карманы.
- Я сделала то, о чем ты меня просил, - зло сказала она. – Зачем ты его сюда притащил?
- Ну, это скорее он меня сюда притащил. Когда он о тебе волнуется, его ничто не сможет остановить, - ответил Кеойя, мягко улыбнувшись девушке, и в этой улыбке оказалось куда как больше теплоты, чем сам Кеойя рассчитывал. – Знаешь, что мне всегда так нравилось в тебе, Харухи? Ты никогда не сдаешься. Даже когда обстоятельства против тебя, ты продолжаешь биться головой об стену до тех пор, пока ее не проломишь… или, пока сама не расшибешься. Мне интересно, что же будет в этот раз? Захочешь ли ты оказаться за стеной, или все же желаешь лишиться сознания и забыть о том, что было?
Усталые, похожие на совиные, глаза Харухи остановились на друге; ее гнев сменился непониманием.
- Кеойя…
- Удачи тебе в учебе.
Он развернулся, заметил понурую голову Тамаки у выхода и устремился к нему.
***
Она пришла к нему в белом платье, которое так шло ей, с корзинкой для пикника в руках и с улыбкой на лице. Тамаки был слегка шокирован, увидев ее, но бросил все дела, чтобы провести время за пикником со своей драгоценной Харухи.
Так как время выпало на летние каникулы, она приходила почти каждый день. Ее легкие кружевные наряды заставляли Тамаки сыпать комплиментами словно розовыми лепестками. Она водила его попробовать особенное мороженое, вытаскивала в парк, с кино, просто проводила время в его компании.
Если бы не постоянно поступающие сведения, Кеойя бы не догадался, что Харухи встречается с Тамаки.
После каждого свидания Кеойя получал самый-подробный-отчет-об- очередном-романтическом-дне от Тамаки, но куда как проще было извлекать информацию из отчетов, которые предоставляли ему телохранители, специально подсаженные на хвост парочки. От Тамаки Кеойя не услышал рассказ о первом поцелуе, это было не в джентльменских правилах Тамаки рассказывать о подобном, но Тачибана в своем докладе включил пару строк и об этом событии.
Несмотря на то, что Харухи все еще мыла мелкой злючкой, а Тамаки – инфантильным истериком, они во многом изменились, так же и в отношении друг к другу. Появилась та близость, которую теперь было некому разрушить.
Короче, Кеойя уже попросил Хитатчинов приготовить белое одеяние, которое они давно берегли для своей подруги.
Между тем, безудержное ликование в голосе Тамаки сменилось спокойным удовольствием, потому что Харухи проводила с ним почти все свое время. Потом удовольствие вытеснила задумчивость над тем, почему же Харухи так резко переменила свое отношение к нему; задумчивость заменило молчание.
Наконец, однажды, когда они сидели в гостиной Кеойи, примостившийся на подоконнике Тамаки поднял голову от созерцания оконного переплета, посмотрев на друга с улыбкой. Кеойя оторвался от ноутбука и выжидающе уставился на него.
- Кеойя, я собираюсь сделать ей предложение, - заявил он без всяких фестивальных выходок и великолепных поз, но мягкое удовлетворение в его словах говорило о многом.
Кеойя захлопнул ноутбук и пальцем поправил очки.
- Давно пора, - спокойно согласился он, стараясь не показаться слишком уж польщенным к самому себе.
Тамаки рассмеялся, и Кеойя никогда не слышал у друга такой радостный смех. Его голубые глаза сияли чем-то таким, чего Кеойя точно не смог бы понять… или почувствовать. Уже не в первый раз за время их дружбы Кеойя завидовал другу.
- Думаю, нам нужно тебя поблагодарить в первую очередь, - сказал Тамаки, его счастливый взгляд был направлен на Кеойю, но куда-то гораздо дальше, - Харухи мне все рассказала о том вашем разговоре.
- Я был настроен серьезно.
- Уж в этом я не сомневаюсь. Я буду самым счастливым человеком, пока со мной рядом Харухи. Я приспособлюсь к жизни простолюдин…
- Не выдумывай глупостей. Я сделал вложения на твое имя, как и твой отец, и у тебя будет достаточно средств, чтобы жить ни в чем себе не отказывая, что бы там ни надумала твоя бабка.
- Mon ami! /Ах, мой друг!/
Кеойя пришлось схватиться за подлокотники кресла, чтобы не упасть на пол под силой пылких объятий Тамаки. Нахмурившись, он попытался отлепить от себя Тамаки, но было бы проще сдвинуть самолет силой мысли, чем стащить с себя благодарного друга. Кеойя решил остаться покорным до тех пор, пока сам Тамаки не решит расцепить объятие.
- Спасибо тебе, Кеойя, - сказал Тамаки самым серьезным тоном. – Я никогда не думал, что Купидон может носить очки, но, признаться, я многого не знал до встречи с тобой. Спасибо.
Кеойя улыбнулся.
- Не за что… mon ami.

@темы: Фанфик, Кейя, Тамаки/Харухи

---

еще один драббл

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Название: Секрет, хранимый лучше всех остальных
Автор: Inuzuka Nin
Переводчик:  Рил
Рейтинг: PG-13 - PG-15 ?
Жанр: драббл, флаф, надо думать
Пейринг: Хикару/Каору
Права:Нет, как бы мне того не хотелось, я не владею не персонажами, ни фиком.
Посвящение: Посвящается [J]Акустик[/J]-семпай
Комментарии к переводу: Да, там действительно ни разу не упомянуты имена.
Слово "алчущий" - от глагола "алкать" - "жаждать", я использовала сию архаичную форму, потому что она, по моему мнению, больше подходит к атмосфере этого фика.
Не уверена, что термин "твинцест" есть в русском языке, но во всяком случае, ясно, что он означает инцест между близнецами.

Секрет, хранимых лучше всех остальных

«Просим извинить нас, принцессы! Нам нужно отлучиться!»

Девушки улыбаются и церемонно отставляют свои чашки, прежде чем позволить двум юношам оставить их на минуточку. Юноши поднимаются, улыбаясь, склоняются в вежливом поклоне, прежде чем совершенно одинаковой походкой отправится к двери. Они ухитряются сохранять ровную походку на протяжении всего пути к уборной, бесовские улыбки на положенном месте. Оказавшись за дверью искомого помещения, они оглядываются, в поисках возможных присутствующих. Никого не обнаружив, они оборачиваются и набрасываются друг на друга – миг, о котором они дожидались весь день. Одна пара ладоней вплетается в разлохмаченные золотисто-рыжие волосы, точно такая же пара ложится на тонкую талию. Они отстраняются на мгновение, оба жаждут большего. Затем, словно думая об одном и том же (так, кстати, и было), оба втискиваются в одну и ту же кабинку – потому что неважно, насколько элитна школа, кабинки в уборной есть в любой. Оказавшись в тесном закутке, один поспешно запирает дверь, прежде чем другой прижимает его к ней. Они вновь сливаются в поцелуе; этот глубже, яростнее, этот – алчущий. Алчущий вкуса чужих губ, словно запретного плода, который, как оба знают, нельзя пробовать, но делают это все равно.

Странно, - думает один, - что хотя это он прижимает другого к тонкой стенке, масла в огонь подливает другой – расстегивая верхние пуговицы форменной рубашки, обнажая бледные ключицы, так схожие с его собственными. Еще более странно, - продолжает он мысль, чувствуя, как ложатся на открытую кожу поцелуи, - что он совсем не против, ни капли. Потому что иногда, - добавляет он про себя, - только иногда «нападающий» сам нуждается в нападении.

Не проходит и нескольких минут – они уже закончили свои «дела» и вернулись в третий музыкальный класс, улыбки чуточку шире, глаза чуточку ярче – но эти двое действительно счастливы. Потому что у них есть их секрет – секрет, хранимый лучше всех остальных.

Это называется твинцест – смирись с этим.

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

Хорошая вещь кросспостинг...

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Название: Последний поцелуй
Автор: Shimegami-chan
Переводчик:  Рил
Бета: Blacksun, Великая и Ужасная
Рейтинг: PG-13
Жанр: драббл, ангст
Пейринг: Хикару/Каору
Права: Хатори сенсей принадлежат персонажи, автору - глюки, а мне - пиратская версия ABBYY Lingvo и аттестат лингвистической гимназии))
Разрешение на перевод: получено
Предупреждения и прочее: Наслаждайтесь) Посвящается Акустик-семпай)

Последний поцелуй

Последний поцелуй

Он не понимает, почему его брат не соглашается с ним в подобном вопросе.

«Это последний раз», выдыхает Каору в его ухо, дыхание горячее и голос отдается соблазнительной вибрацией в мышцах его шеи. «Нам нужно это прекратить».

Хикару не отвечает, потому что знает, что это не правда. Первый раз должен был стать последним, и с тех пор был один, два, десять, двадцать, сотня миллионов последних поцелуев. Правда в том, что он не хочет останавливаться; беспокойство о том, что подумают их родители или их знакомые давно в прошлом. Какое это имеет значение, размышляет он, если никому даже нет до них дела?

Но Каору слишком осторожен и, по каким-то причинам, беспокоится о репутации семьи, о том, что подумают жители Внешнего Мира, о последствиях их безрассудных, бесстыдных отношений. Хикару на самом деле не волнует, кого Матушка пророчит ему в жены или кто «официально» унаследует бизнес семейства Хитачиин. Он никогда, ни на миг не думал о том, чтобы делать что-либо без своего близнеца, да и не намеревается. Это было бы предательством в худшем его виде, и ему слишком трудно думать, когда губы Каору не прижимаются лихорадочно к его губам, а их руки не стискивают друг друга в объятьях.

Хикару хочется перестать скрываться, особенно перед остальными членами Клуба Свиданий – они просто не могут быть настолько наивными, чтобы не заметить происходящего прямо у них под носом. Чего ему действительно хотелось бы, так это рассказать о них двоих всему миру – потому что справиться с шепотками в спину ему гораздо легче, чем с девчонками из D-класса, которые временами роятся вокруг них; девчонках, которые выберут одного из них не играя в их игру. Половину времени в академии он чувствует на себе их взгляды и знает, что остальное время они смотрят на Каору, как хищники на мясо, готовые атаковать. Эти девушки не являются ни клиентками Клуба Свиданий, ни их одноклассницами; они не знают о близнецах главного, да и не хотят заглядывать глубже красивой мордашки и тугого кошелька, и от этого у Хикару закипает кровь.

Его руки отчаянно стискивают Каору, достаточно сильно, чтобы оставить синяки, и Каору уже привык к такому, хотя и не всегда понимает причины такого поведения. «Я не хочу».

«Я не стою этого» - «Оно того не стоит». Хикару мучается от понимания того, что его брат так нерешителен, тогда как ему хочется очертя голову броситься в эту пропасть и падать, падать, пока никто больше не сможет до них добраться. «Хикару, нам нельзя продолжать делать это. Это последний…».

«Да знаю я, знаю», ворчит он в поцелуй, удерживая готовые сорваться с языка слова пока они горьким комом не застревают в горле: «Последний раз».

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

Продолжение банкета: драбблы

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Мну будет упорствовать. Это - целая серия драбблов под общим названием "Глупо и банально", не закончена, но аффтар обещала хеппи энд)

Автор: Straitjacket no Tenshi
Переводчик: Все еще  Рил
Бета: Борющаяся с гомофобией Blacksun)
Рейтинг: тоже около PG
Жанр: драббл, ангст
Пейринг: Хикару/Каору, упоминания Хикару/Харухи
Права: Персонажи все так же принадлежат Хатори-сенсей, глюки - автору, а мне... ну не будем о грустном)
Разрешение на перевод: получено
Предупреждения и прочее: Все, кроме последнего - POV Каору. Последний.... ну, там трудно не догадаться.
Посвящается моему первому и благодарнейшему читателю, Акустик-семпай.

Глупо и банально

Глупо и банально.

Это так глупо, так банально. Я влюблен в парня, который любит кого-то еще. Как я и сказал, глупо. Банально.

Так уж случилось, что этот парень – мой брат-близнец. Менее банально, но все еще глупо. Он влюблен в Харухи, все это знают.

Я действительно не должен ее ненавидеть, верно? Хикару и я никогда не были по-настоящему вместе, хотя они, я думаю, тоже - чисто технически. Тем не менее, она украла у меня его сердце.

Так глупо, так банально.

Я все-таки не испытываю ненависти к ней, потому что с самого начала знал, что моя любовь к нему обречена. Я знал, что это было так глупо, так банально.

Я знаю, что это ничего не значит.

Я знаю, что это ничего не значит.

Я ненавижу наши маленькие представления. Когда мы обнимаемся или прикасаемся друг к другу на глазах у девчонок в Клубе Свиданий… Я ненавижу это.

Я ненавижу их, потому что люблю тебя. Ты слышишь это, Хикару? Я люблю тебя, но ненавижу наши представления. Хочешь знать почему?

Потому что я знаю, что они – ложь. Потому что я знаю, что они ничего не значат для тебя, хотя для меня они важнее всего на свете. Я знаю, что я просто твой младший брат. Мое сердце замирает когда ты прикасаешься ко мне, но я знаю, что для тебя это ничего не значит. Я почти прекращаю дышать когда ты обнимаешь меня, но я знаю, что для тебя это ничего не значит. Вот почему я ненавижу наши представления.

Я хотел бы высказать это вслух, Хикару, но я знаю, что для тебя это не будет значить ровным счетом ничего.

Совсем не похожи.

Совсем не похожи.

Мы с Хикару совсем не похожи. Во всяком случае, я так думаю. Хикару такой потрясающий, и красивый, и великолепный… Я совершенно не такой. Я никогда не могу сравниться с его красотой.

Иллюзия того, что мы похожи, создается единственно для девчонок, которые приходят посмотреть на наши представления. Они все-таки слепые. Так же как и все, кто думает, что мы с Хикару похожи.

Я хотел бы быть похожим на Хикару, потому что если бы я был таким же привлекательным, как он, может быть, он замечал бы меня так, как я замечаю его, любил меня так, как я люблю его. Я хотел бы, чтобы так было, но мы с Хикару совсем не похожи.

Свидание в одиночку

Свидание в одиночку

«Надеюсь, Харухи скоро придет», беспокоится Хикару.

Мы сидели в простолюдинском кафе, ожидая прихода Харухи на свидание, устроенное для того, чтобы позлить Милорда. Разумеется, это была идея Хикару.

«Ага», поддержал я. «Иначе Милорд решит, что свидание у нас!».

«Я хочу этого», подумал я мрачно.

Хикару засмеялся: «Клянусь, девчонкам бы этого хотелось!»

«Мне бы этого хотелось».

«Слушай, а ведь из этого получится отличное представление! Я могу расстроиться из-за того, что мы не ходим на свидания или вроде того!»

Хикару понравилась это мысль. «Да, а я могу сказать, что мы вполне можем устроить свидание позже, в спальне!».

«Боже мой, как бы мне хотелось, чтобы мы могли сделать так на самом деле».

«Каору, у тебя стали получаться отличные сценарии!»

«Спасибо». «Я просто сказал, чего на самом деле хочу».

«О, а вот и Харухи!» Хикару встал, помахал ей рукой. Она увидела его и подошла.

«Мы никогда не сможем пойти на свидание, верно? Мы впустили ее, и теперь она всегда будет здесь. Мы никогда больше не будем одни. Почему мне так одиноко от этой мысли?»

Эгоизм

Эгоизм

«Каору?», окликнул он меня. Я читал, мы были дома.

«Да, Хикару?», улыбнулся в ответ я. Он волновался, я не был уверен в причине. Он никогда по-настоящему не волновался, разговаривая со мной.

«А, ну, видишь ли… ЯтутподумалкакнасчеттогочтобыпригласитьХарухинасвиданиекактысчитаешь?»

Я моргнул. «Прошу прощения? Хикару, вдохни».

Хикару глубоко вдохнул и повторил свою тираду: «Я… Я тут подумал, как насчет того, чтобы пригласить Харухи на свидание, как ты считаешь?».

Я застыл. Нет. Боже, нет. Тогда… Тогда он действительно будет потерян для меня.

Нет, Каору. Не будь эгоистом. Ты знал, что это когда-нибудь случится. Вы братья. Вы близнецы. Ты знал…

«Отличная идея, Хикару, давно пора! Вы такая отличная пара!».

Вау, никогда не думал, что я такой хороший лжец.

Его лицо тут же засияло.

«Ты думаешь? Спасибо, Каору!» И он обнял меня. Обнял. Меня. Мой любимый брат обнял меня, потому что собирался пригласить на свидание кого-то другого. О Господи, я ненавижу это.

Я дождался, пока он не ушел и не оказался вне зоны слышимости, чтобы со слезами на глазах швырнуть книгой в стену.

Я знаю, что не должен быть эгоистичным, но… Почему же это так больно?

Причинить боль

Причинить боль

Привет, меня зовут Хикару, и я люблю своего младшего брата. Я имею в виду, романтически. Довольно странно, да? Ну, во всяком случае, это правда. Я люблю Каору, моего близнеца. Я люблю его, но никогда не смогу сказать ему об этом.

Я имею в виду, что он подумает? Что он сделает? Он уйдет от меня, вот что.

А потом, может нам и стоит жить порознь, чтобы я ничего не мог ему сделать, ничего, что может причинить ему боль. Я никогда не хотел бы причинять ему боль, но я могу. Могу, сам того не желая, причинить ему боль своей любовью.

Ха, думаю, это немного забавно, в каком-нибудь нездоровом смысле.

Да, но если мы будем разлучены, это будет лучшим выходом для него. Для нас. Так никому из нас не будет больно. Так, его никогда не сможет обидеть его собственный брат-извращенец, и может быть, я смогу забыть о нем.

Поэтому, я должен продолжать встречаться с Харухи. Так я смогу уберечь его от боли. Для этого ведь и нужны старшие братья.

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

Вступительный взнос

[Рил, веснушки, мурчание и другие нежные вещи]

Мои приветствия гражданам сообщникам.

О себе считаю нужным сообщить, что недавно мне стукнуло, что я вообще-то могу переводить фанфики... Чем и занялась. Правда, работаю исключительно с пейрингом Хикару/Каору. Честно говоря, меня немного удивило наличие двух практически идентичных сообществ, но народу здесь, как оказалось больше, поэтому оцените мои творческие потуги)

Название: Только лучшее
Автор: PetPetAngel
Переводчик:  Рил
Бета: Blacksun, за что ей вечный респект от земли до небес и обратно)
Рейтинг: PG-13 или ниже
Жанр: романс
Пейринг: Хикару/Каору
Права: Персонажи принадлежат Хатори-сенсей, тараканы - автору, переводчик, как водится, гол как сокол)) (с)
Разрешение на перевод: получено
Предупреждения и прочее: Первый опыт художественного перевода. Ногами сильно не пинать. Посвящается Акустик-семпай)

Только лучшее

-

«Только лучшее для Хикару», думает он.

Не то чтобы он ревновал – это не так. Он только хочет самого лучшего для своего брата, и это всегда будет так. Он долго убеждал себя, что не ревнует – он знает, что вы можете спросить его лично, и он сможет ответить вам прямо. Он не ревнует… Просто немного беспокоится.

Каору всегда хочет лучшего для Хикару, он не позволит, чтобы было по-другому. Он здесь не для того, чтобы сдерживать своего брата, не давая ему идти вперед. Это просто его работа – обеспечить для Хикару лучшее, потому что, если подумать, для этого и нужны братья. Это его роль в семье, которую создал для них Тамаки.

Только лучшее для Хикару. Только лучшее.

Но они становятся ближе, и Каору клянется, что он не ревнует, потому что это не входит в его братские обязанности, разве что только немного беспокоится. Он не должен, и это действительно немного глупо, по-детски. В этом нет никакого смысла, потому что в его возрасте так просто не бывает.

Он не хочет быть один, и это просто глупо.

И пока он все еще немного беспокоится, он только предлагает Хикару самое лучшее.

Только лучшее.

-

В общем-то, наверное, это не его дело, и это не должно его беспокоить, но Хикару больше не спит к нему лицом. И дело не столько в этом, сколько в том, что Каору чувствует себя - в сущности – брошенным. Не то чтобы это было такое уж большое дело, но по каким-то причинам, это вроде как обижает его.

Так или иначе, Каору чувствует себя так, словно Хикару забирают у него, но он не собирается протестовать. Это не его место, не его роль, не его дело. Не для этого он здесь. Не для этого он рядом с ним.

В каком-то смысле, вы можете назвать его собственником, полагает он, но это не так. У него даже и в мыслях этого нет, потому что он отпускает Хикару, позволяя ему идти своей дорогой. В каком-то смысле, он чувствует, что хочет удержать его, но он не будет стоять на пути. Если Хикару чего-то хочет, Каору позволит ему получить это, потому что, в конечном итоге, все, чего он хочет, это чтобы у Хикару было все самое лучшее.

Но когда он обнимает Хикару за талию в поисках утешения, а последний лишь вздыхает - он понимает, что все это значит. Он уверен, что это произойдет – этот страшный день придет, день, когда ему наконец придется признать все это – и это больно.

Не то чтобы он ревновал – это не так.

И все его подозрения, все тревоги подтвердятся, потому что он знает, что только что потерял своего Хикару.

-

Каору чувствует себя растерянным.

На самом деле, он чувствует себя гораздо больше, чем просто растерянным. Потому что случилось что-то, чего никогда раньше не случалось. Случилось что-то, чего никогда не должно было случиться, и он краснеет и бледнеет разом.

Он чувствует себя растерянным, и это совершенно бессмысленно, потому что даже если он подросток, ведомый гормонами, да какой бы ни был, есть вещи, которые просто не случаются. Или, скорее, не должны, но только что это случилось, и Каору с трудом может думать. Нет, думает он, этого просто не могло быть.

Он всегда считал свое желание-необходимость быть рядом с братом следствием того, что брат всегда был единственным в его жизни. Если он должен будет, упаси боже, потерять брата, у него не останется ничего, он потеряет часть себя. Потому что все, чем не был Хикару, был он, и все чем не был он, был Хикару.

Но сейчас, его теория того, что его брат – один единственный для него, и именно поэтому он так беспокоится, - сейчас она просто не имеет смысла. Потому что что-то, чего раньше никогда не случалось, случилось, и Каору чувствует, как стыд накрывает его с головой.

Едва улыбнувшись Хикару, Каору уходит, чтобы принять долгий холодный душ.

-

И внезапно это ударило его словно тонна кирпичей, и Каору почувствовал, что не может дышать.

Он подумал, что всегда знал, просто не хотел думать об этом. Но когда это наконец накрыло его, он просто не был готов. Стук сердца громко отдавался у него в ушах, и он был благодарен, что он один, потому что будь тут кто-то еще, этот кто-то заметил бы, что вся кровь отлила от его лица, и то, что он почти упал, когда его накрыла волна слабости.

Он чувствовал себя слабым, оглушенным, голова кружилась. Нужно было прилечь, но он не был уверен, где сможет найти место для этого. Его чувство направления внезапно растворилось в воздухе, и он почти ощупью двинулся к дивану. Ему нужен был аспирин, но у него не было ни терпения, ни сил на то, чтобы подниматься по лестницам.

Он уставился на диван всего в шаге от себя, неловко плюхнулся на него, прикрывая глаза рукой, пытаясь думать. На миг он словно отключился, и, открыв глаза, сощурился от бьющего в глаза света.

«Может, я и правда ревновал…»

-

Он убивает его.

И снова краска приливает к его лицу, и лицезрение Хикару вовсе не помогает ему. Он знает, что скоро умрет, если тот, другой не отодвинется хотя бы чуть-чуть.

Он убивает его.

Каору это не нравится, совершенно не нравится то, как Хикару действительно любит Харухи. Это нечестно, но не ему говорить «нет», и она лучше для Хикару, чем он. Он знает это, но какая-то эгоистичная частичка его убеждена, что будь у него шанс, он доказал бы свою ценность.

«Но ты и так ценен», шепчет ему разум, «и хватит ныть, словно загибаешься от комплекса неполноценности». Он то ли плачет, то ли смеется, слушая этот голос. Он привлек внимание Хикару, но не собирается реагировать. Он доказал свою ценность – Каору знает, что Хикару дорожит им. Они знают друг друга слишком хорошо.

Но чем дальше, тем меньше похоже, что это так. Он больше не чувствует, что этот человек – его брат, с которым он делит постель. Больше не чувствует, что этот человек – его Хикару, потому что его Хикару – не важно, насколько злой – никогда не стал бы игнорировать его, или не обращать на него внимания.

В каком-то смысле, Каору чувствует, что пропасть между ним и его братом растет, потому что когда он вспоминает о их прежнем утреннем распорядке, он совсем не похож на нынешний. То, как они привыкли просыпаться – совсем не похоже на то, как они просыпаются сейчас.

Он убивает его.

Раньше, проснувшись, он всегда мог прижаться к старшему брату, и, иногда, Хикару тихонько говорил теплые слова, которые заставляли его сердце замирать от смущения. Раньше они всегда могли выкроить десяток минут друг для друга – кто бы ни проснулся первым.

А сейчас для него было удачей, если, проснувшись, он вообще заставал Хикару.

Ему нужна была передышка, еще один холодный душ, что-нибудь, потому что ему было больно.

Он убивает его.

-

И чем больше он об этом думает, чем больше становится обидно, потому что, это действительно, совсем не честно.

Чем больше он об этом думает, тем чаще он размышляет об их «игре». И чем больше это делает, тем больше он хочет, чтобы все это было правдой. И чем больше он хочет, чтобы это было правдой, тем больше он спрашивает себя о том, насколько это и есть правда. Он знает, что ложная надежда ничем не поможет, но крушение его мечты ничуть не лучше.

И еще многое нужно учесть, думает Каору, уткнувшись подбородком в ладони. Для Хикару это, должно быть, сущее мучение. Потому что я знаю, - и он вздыхает – хоть он и не хочет, чтобы все это вскрылось так легко, он скорее будет с ней, чем со мной.

Он обрывает мысль когда Хикару входит в комнату с решительной миной. Каору видит интерес в его взгляде – знает, что тот наконец устал от его молчания и хандры, - он наконец выскажет все. «Скажи мне что случилось», он говорит тихо, голос до удивления сдержан.

«Ничего», бормочет он, но не решается посмотреть Хикару в глаза, потому что знает, что не сможет лгать ему в лицо.

Много всего случилось, дело скорее в том, кто первым признает, что именно. Каору поднимает взгляд на молчащего Хикару, удивленный его неожиданной неподвижностью.

«Тебе никогда не приходилось врать мне», тихо бурчит он, и Каору отводит глаза, чувствуя себя пристыженным, и, в то же время, разозленным. «С чего бы тебе начинать сейчас, Каору? Это не похоже на тебя», и голос Хикару чуть громче шепота, но все же осуждающий, все же такой злой. Его глаза сверкают, и Каору чувствует себя так, будто его сердце вот-вот разобьется.

«Я не вру», произносит Каору, встречая взгляд своего близнеца. Это тяжело, и он так расстроен, что уверен, что если не отведет глаза, то все же заплачет. «Знаешь, я удивляюсь, что ты еще можешь говорить», его голос даже тише, чем голос Хикару.

«Что…!»

Каору чувствует слезы, выступающие в уголках его глаз. Он не хочет плакать, не сейчас, не перед Хикару. Он не может сломаться – он должен быть сильным – но резкость его брата и его холодные глаза не очень-то облегчают ему задачу.
Когда слезы начинают течь по его щекам, Каору мотает головой, «Нет», говорит он, но он сам не уверен, что именно отрицает.

Прежде чем все становится еще хуже, он убегает.

Даже если все это игра, она выглядит довольно убедительной.

-

В каком-то смысле, Каору становится лучше.

В каком-то смысле, ему становится настолько хуже…

Он не слишком уверен в том, что именно сделало его таким злым, таким раздражительным и нетерпеливым в отношениях с Хикару. Обычно именно он спокоен и coбран. Это Хикару сначала делает, а потом думает, это Хикару злится без видимых причин.

Словно они поменялись местами, потому что когда он вспоминает шокированное лицо Хикару, такое растерянное от всего этого непонимания, он вспоминает себя самого.

Он вздыхает, чувствуя себя просто ужасно; зная, что поступил неправильно. «Смирись с этим», говорит он себе – «раз в жизни ты среагировал неправильно. Живи с этим».

Но почему из всех людей, которые могли оказаться рядом, когда он сорвался, это должен был быть именно Хикару? Он вздыхает, подтягивая колени к груди. У него мучительно сосет под ложечкой от мысли о том, что теперь Хикару будет игнорировать его до конца времен. «Но мы должны как-то справится с этим», шепчет часть его души, тихо, нежно, пока другая часть неистово твердит, что это не его роль – не его место. Он никогда не хотел перехватывать инициативу.

Он вздыхает еще раз, признавшись себе, что начал делать это слишком часто.

Глубоко вдохнув, он поднимается и идет искать Хикару.

-

Они оба чувствуют себя виноватыми, и, в действительности, это довольно глупо.

Он заметил, как при виде его лицо Хикару изменилось, но выражение лица, которое он видел, было не раздраженным, оно было….

Каору останавливает вереницу мыслей, боясь того, - если он действительно признает это, - как отреагирует. «Хикару?». Его голос тих, Хикару не двигается, и на мгновение Каору усомнился, слышал ли тот его вообще. Повисает тишина и Каору колеблется, стоит ли снова пытаться начать разговор. С Хикару что-то не так, что-то гнетет его.

«Она порвала со мной», - внезапно произносит Хикару, глядя себе под ноги. Каору удивленно смотрит на спину своего брата, но Хикару продолжает прежде, чем у него появился шанс перебить, «Я полагаю, в некотором смысле, мы никогда и не были вместе, значит, это просто должно было случиться, знаешь ли»

Каору кивает, сочувствуя ему, и подходит ближе, «Как это случилось?».

Он всегда считал, что Харухи отлично подходит его брату – всегда такая искренняя и всегда так хорошо ладящая с ним – случившееся не укладывалось у него в голове. Но прежде чем Хикару открыл рот, Каору понял.

Тамаки.

«Ох, Хикару, мне так жаль», говорит он задыхаясь, обходит брата, обнимает его за талию и пристраивает его подбородок на своем затылке. «Мне так жаль», повторяет он, «Мне жаль», и на мгновение кажется, что это единственные слова, которые он может произнести. «Ты не заслужил это», и хотя его голос приглушен шеей Хикару, он знает, что тот слышал его громко и четко.

«Все нормально», бормочет Хикару, но его голос такой далекий, и Каору знает, что он все еще думает о ней.

-

«Ты не заслуживаешь такого, только лучшего», шепчет в его ухо Каору, легонько укачивая его.

«Тогда у меня уже есть все, что нужно», говорит Хикару, глядя в глаза Каору. Прошли недели, и Хикару уже выглядит лучше. «Если я скажу тебя, что я не… Если я притворялся, что делаю что-то, что ты скажешь?»

«Я спрошу тебя, что ты делал, конечно. А что?»

«Я не хотел всей этой чуши… С Харухи, я имею в виду», и Хикару поворачивается в кровати так, чтобы смотреть ему прямо в лицо. На улице темно, и все, что видит Каору, это ярко сияющие глаза своего близнеца.

Не говоря больше ни слова, Хикару целует Каору.

Каору чувствует, как его сердце на миг останавливается, чувствует его судорожное биение. «Х-Хикару!»

Хикару прижимает своего младшего брата к себе, зная, что он не против. Глаза Каору никогда не лгали ему раньше, были ли они наполнены слезами, надеждой, любовью, заботой или даже ненавистью, они никогда не лгали. И сейчас, он видел в них именно то, в чем так нуждался – любовь и преданность.

«Только лучшее», шепчет он, «Только лучшее для моего Каору».

со временем выложу остальное переведенное.

@темы: Фанфик, Хикару/Каору

---

[Mayura Daidouji]

@темы: Группы, Официальный арт

---

[[-Maloy-]]

Ребят, знает кто, где можно скачать мангу? Желательно на английском, но на крайняк можно и на русском - главное не японский >.<
И ещё, до какого момента в манге идет аниме? том? глава?

@темы: Вопрос к сообщникам

---

Тамаки

[Mayura Daidouji]

Cavalier Tamaki

@темы: Тамаки, Фанарт

---

Харухи

[Kyoumaki-yaoi]

Смотреть эталон

@темы: Харухи, Официальная информация, Официальный арт

---

[Mayura Daidouji]

Только недавно посмотрела это аниме, понравилось жутко!!) А порыскав в аниме-сообществах была приятно удивлена, что здесь имеется такое)

@темы: Близнецы, Официальный арт

---

Эталон Кёи)

[Kyoumaki-yaoi]

Кёя

@темы: Официальная информация, Кейя, Официальный арт

---

Хани-семпай)

[Kyoumaki-yaoi]

эталон Хани-семпая

@темы: Официальная информация, Хани, Официальный арт

---

Ма-а-ленькая занятка))

[Lennie.]

Времени на что-то большее катастрофически не хватает, но пропустить этот маленький шедеврик я себе не позволила.
Прошу!

Царапина

Царапина

Автор: cynicalism
Рейтинг: G
Жанр: Юмор
Персонаж: Тамаки/Харухи

- Я умираю…
- Доброе утро Тамаки-семпай, - Харухи помахала ладошкой, но от книжки даже не оторвалась.
- Я действительно умираю, Харухи, - настойчиво повторил блондин самым драматичным голосом.
- Угу… - пробормотала девушка, потянувшись к крекеру.
- Ну Хааарухии…
Она нахмурилась и отложила книжку, догадываясь, что под нытье Тамаки сконцентрироваться на тексте ей не удастся.
- Что случилось, семпай?
В ответ Тамаки продемонстрировал ей мизинец.
Харухи озадаченно хлопнула ресницами.
- Семпай, ты бумагой порезался.
Тамаки подтвердил скорбным кивком, продолжая держать палец перед носом Харухи. Девушка вздохнула и оглянулась в поисках своей сумки.
- Ладно, потерпи.
Тамаки поморщился, когда Харухи обработала порез антисептиком. Через пару секунд она уже приклеила пластырь.
- Вот и все.
- Все еще больно, - заметил Тамаки.
Чисто инстинктивно, все еще мыслями пребывая где-то на сто двадцатой странице книги, Харухи взяла его руку и прикоснулась губами к пластырю.
- Лучше?
Тамаки моргнул…. И залился краской до ушей.
- Семпай? Ты такой красный… Неужели так сильно болит? – с сомнением протянула Харухи.
Тамаки ответить не смог, все еще рассматривая свой палец.
- Мама так всегда делала, когда мне было больно… ха-ха… - Харухи смущенно пожала плечами, - я знаю, пользы от этого никакой…
Его глаза потеплели, губы растянулись в мягкой ухмылке:
- Спасибо, Харухи. Мне теперь гораздо лучше.

-*-

- Харухиии!...
- ААА! СЕМПАЙ! СНИМИ СЕЙЧАС ЖЕ ЭТОТ ПЛАСТЫРЬ!!!
- Но… - всхлипнул Тамаки.
- УЖЕ ТРИ НЕДЕЛИ ПРОШЛО!!! Твой мизинец давно зажил, а пластырь уже весь черный!!!

@темы: Фанфик, Тамаки/Харухи

---

драбблы

[Хеля Фарфовна Элрик]

несколько драбблов)

Автор: Тиффани

Название: Маленький принц

читать

Примечание: Ахите, с днем рождения!))

- Харухи… - голосом маленького принца протянул Тамаки. – Нарисуй мне барашка.
Девушка удивлено медленно обернулась на него.
- Чего?..
Тамаки ткнул пальцем в тетрадку, лежавшую перед ней. Затем положил рядом книжку «Маленький принц». И улыбнулся своей детской наивной улыбкой.
- Хочу барашка.
Харухи чуть нахмурилась, ведь сегодня был последний день подготовки к завтрашнему экзамену, у нее не было ни секунды лишнего времени.
- Попроси сенпая, - она указала на Кёю, что-то раздраженно печатавшего.
Парень перевел взгляд на «мамочку». Скосил глаза и бочком-бочком подошел к нему и попросил:
- Нарисуй барашка.
Кёя лишь на секунду бросил на него рассерженный взгляд и Тамаки, как обоженный, с визгом спрятался за портьеру. Затем он осторожно подсел опять к Харухи.
- Он не хочет.
- Попроси у Мори-сенпая, - отозвалась Харухи.
Тамаки сверкнул глазами и, найдя Мори, галопом поскакал к нему. Тот сидел слишком ровно отрешенно, глядя как Ханни поедает очередное пирожное. Он улыбнулся и протянул Мори книжку.
- Нарисуй мне барашка.
Моринозука взял в руки карандаш и начал сосредоточенно рисовать на форзаце книги. Тамаки скакал вокруг него, заглядывая то с одного бока, то с другого. Наконец король залез на спинку дивана и с высоты своего полета наблюдал за процессом создания маленького шедевра.
- Что ты делаешь?.. – Это Ханни, утирая крем со щек, подошел к ним. Он осторожно вытянул из рук Мори рисунок и засмеялся, - Да это же кенгуру!
Тамаки всхлипнул и, забрав книжку, поплелся к Харухи. Он безапелляционно положил перед ней кенгуру и обличающе ткнул в рисунок пальцем.
- Это не барашек.
- Хорошо, - кивнула девушка, теряя терпение. – Вон Хикару и Каору.
Тамаки обречено вздохнул и поплелся к близнецам, тоже что-то писавшим в своем уголке.
- Барашка, - потребовал он.
Мальчики как-то нехорошо переглянулись и выхватили книжку.
- Рисуй-рисуй, - подтолкнул брата за локоть Каору.
- Что рисуем? – улыбнулся Хикару, схватив карандаш.
- Облачко!
- Палочки!
- Кисточку!
- Иероглиф!
- Подпиши-подпиши!
По мере добавления штрихов лицо Тамаки все больше приобретало зеленоватый оттенок.
- Хикару?.. – Пробормотал он, глядя на творение. – Каору?..
- Девушку ему пририсуй!
Тамаки побледнел и, еле отвоевав у братьев книгу, побежал к Харухи.
- Они не то рисуют, - протянул он, стирая картинку, пока она этого не увидела. – Я хочу барашку! – Хныкал он.
Харухи глубоко вздохнула, вырвала листок из тетради и начала сосредоточенно рисовать.
Тамаки дернулся, чтобы посмотреть, но она закрыла листочек локтем, не давая наблюдать за процессом. Он попытался заглянуть с другой стороны, но Харухи закрыла рукой рисунок.
- Не подглядывай, иначе я не буду рисовать.
Тамаки послушным щенком сел на пол и приготовился долго ждать. Через пять минут девушка протянула ему листочек. Он, затаив дыхание, взглянул на рисунок.
- Что это? – Изумленно протянул он, глядя на свою голову, приделанную к облачку.
- Сам ты, - ласково улыбнулась Харухи, - барашка.



Название: Голуби

читать

- Какой чудесный день! – пропел Тамаки, нарочно проплывая мимо Кёи.
Пальцы на секунду замерли над клавиатурой, но тут же начали печатать снова.
Тамаки остановился, сделал громкий вдох и опять, нарочно повышая голос, запел:
- Какой чудесный день!
«Заткнись», вяло подумал Оотори. «День отвратительный, а твоя рожа меня раздражает».
- Какой чудесный деееееень! – Провопил у него над ухом Тамаки.
Пальцы Кёи рефлекторно сжались в кулак, но он быстро взял себя в руки и со своей обычной улыбкой обернулся к Суо.
- Да, сегодня солнечно. – Заметил он.
- Je voudrai nurir les pigeons!* – Улыбнулся Тамаки.
- Так в чем проблема? – пожал плечами Кёя.
Тамаки драматично вздохнул и сел перед ним на колени.
- Хлеб. – Ответил он.
- Хлеб?.. – непонимающе повторил Кёя.
- Хлеб, - кивнул Тамаки.
- Так что хлеб?..
- Нету. – он развел руками.
Кёя почувствовал очередной прилив злости.
- Попроси у прислуги.
- Я не могу, - пробормотал он. – В прошлый раз они посмотрели на меня такими глазами, словно я отнял у них самое дорогое.
«Ну да, в доме Оотори никто и никогда не попросит у прислуги хлеба».
- Голубииииии, - протянул Тамаки.
- Хорошо-хорошо, - вздохнул Кёя. – Я сам попрошу.
- Les pigeons! Les pigeons!** – захлопал в ладоши Тамаки. – Какой чудесный день!
И он поскакал следом за Кёей.
«Лучше бы шел дождь», обреченно думал тот.

--
*Хочу покормить голубей! (фр.)
*Голуби! Голуби! (фр.)



Навзание: ленточка

читать

- Бууууууууудда… - зловеще протянул Тамаки.
«О боже, на нас все смотрят», Оотори старался сделать вид, что он не в компании с этим странным типом, но тот факт, что его держали за руку, делал все попытки безуспешными.
- Буууууууууууудда, - Тамаки наклонился над небольшой статуей.
Кёя заметил монаха, приближавшегося к ним.
- Буууу…
- Тамаки, что ты делаешь? – Недовольно спросил он.
- Как что? – Захлопал глазами парень. – Призываю Будду, а что?
- Зачем ты вопишь?
- А не надо? – расстроился Тамаки.
- Нет, - вздохнул Кёя. – Нужно три раза хлопнуть в ладоши и молча помолиться.
- Хорошо, - кивнул Суо, но Оотори уже потянул его от статуи.
- Аааааа, - завопил он. – Я же хотел с ним поговорииииииить!
«отошлю его отцу счет за моральный ущерб», подумал Оотори.
- Не обязательно молиться Будде, - спокойно, по крайней мере ему так показалось, заявил Кёя.
- Правда?.. – Шмыгнул носом Тамаки, но тут же его внимание заняло нечто другое. – СМОТРИ! – Завопил он.
Вместо того, чтобы смотреть туда, куда тыкал пальцем Тамаки, Кёя огляделся по сторонам, высматривая того самого монаха.
- Это же то самое дерево с желаниями!
- Исполняющее желания, - поправил его Кёя.
Но Тамаки его уже не слышал – он подбежал к девушкам и осведомлялся, что нужно было сделать, чтобы желание исполнилось.
Когда Оотори подошел к дереву, Тамаки уже повязывал на ветку красную ленточку.
- На удачу, - рассмеялся он.
Кёя вздохнул. По его расчетам монах подойдет и выгонит их ровно через минуту.

@темы: Фанфик