фанат гета и паштета
Итак, сил все же зватило. Вчера, отредактировав замеченные ошибки, задалась вопросом, когда браться за перевод третьей части? ))
Наслаждайтесь!))
Такой разный Купидон…
Автор: AJ Rayne
оригинал на английском
Персонажи: Кеойя, Харухи, Тамаки. Плюс восхитительный папочка Харухи))
Рейтинг: ничего страшного и аморального))) Много дум и рассуждений.
Первая часть тут
Купидон – это буржуйское отродьеЧасть вторая: Купидон – это буржуйское отродье
Она пребывала в прострации. Другого слова, способного описать это состояние, просто не существовало. Она сидела на скамейке в парке, возможно секунду, а может, минуту, час… она даже предположить боялась. И даже не была уверена в том, что моргает с положенной частотой...
«Думаю, пришло время развести вас в разные стороны.»
Харухи снова вздрогнула, хотя эти слова уже были произнесены, и деться от них она никуда не могла.
Выскочив из кофейни, где произошел разговор с Кеойей, Харухи была сама не своя от гнева. Дрожащими пальцами яростно разорвав непокорную пачку с жвачкой, она получила смутное удовлетворение. А присев на скамейку и разжевав пару драже, она смогла, наконец, оценить масштаб произошедшего.
«И ты не должна предпринимать что-то особенное, чтобы уберечь его от встреч. Просто-напросто потому, что он в тебя влюблен.»
Абсурд. Тамаки не влюблен в нее, а Кеойя просто обнаглел до безобразия, заявив, что ей нужно держаться от Тамаки подальше. Да, Кеойя был замечателен во многом, а его чувство превосходства и самоуверенности было развито намного больше, нежели у простых смертных, но такого дерзкого поступка она от него совершенно не ожидала. Харухи знала, неважно, сколько лет она провела бок о бок с этими богачами, она никогда не сможет постичь всех извилин из логики… Хотя, этим фактом она даже слегка гордилась. Понять и принять их завуалированную откровенность и совершенно необычный взгляд на мир – было бы последним желанием Харухи.
Тамаки раздражал ее так, как никому другому не было под силу, особенно в моменты, когда у нее уже не хватало сил остановить его, или отвлекал, когда ей нужно было сосредоточиться на чем-то другом. Но, несмотря на это, Тамаки был одним из ее ближайших друзей. Она всегда была уверена, что он примчится в любую минуту, стоит только намекнуть, а спустя довольно долгое время она поняла, что в какой-то степени даже зависит от него. Совсем немного. Он никогда не расстраивал ее, Харухи даже не могла представить себе подобную ситуацию. Он не был на такое способен.
Но, с другой стороны, случай, когда Тамаки опоздал на полтора часа на какой-то важный экзамен только потому, что отвозил Харухи и ее воспалившийся аппендикс в больницу, вовсе не доказывает, что он в нее влюблен.
Но что больше всего занимало Харухи, так это почему Кеойя сказал ей держаться от него подальше? Или, может, Оотори знает что-то, чего не знает она, Харухи?
Разумеется, несмотря на тесную дружбу, Харухи была уверена, что у Тамаки и Кеойи есть общие секреты. И она не думала, что какой-то ее поступок мог обидеть Кеойю или привести его к идее – избавиться от нее. Но… зная Оотори, если бы он и собирался сделать это, он бы придумал тысячу способов провернуть это дельце потише и почище.
Нет.
Пусть Кеойя и законченный манипулятор со своими тайными планами, он, по сути, был очень предсказуем для тех людей, которые его достаточно хорошо знали. Наблюдая за ним, «из-за кулис» правящим Гостевым клубом, аккуратно заносящим всяческие детали в свой лэптоп, играющим со всеми, словно те – лишь марионетки в его руках, Харухи удовлетворенно думала, что хорошо знает его характер.
Она тяжело откинулась на спинку лавочки.
Тамаки любит ее.
Закрыв лицо вспотевшими ладошками, Харухи ощутила, как ее глупость быстро обживается толстой коркой замешательства. Он ведь ее друг. И все. Да, она любит его, но по-своему. Но она не влюблена в него.
Ведь так?
«Будет не лишним напомнить тебе, что он – один из твоих ближайших друзей. Если это так, то ты желаешь Тамаки только лучшего, верно, Харухи?»
Она действительно желала ему только добра. Его бабка была злой ведьмой, понятия не имевшей, какой у нее добрый и умный внук, стойко переносящий ее постоянные оскорбления и более чем прохладное отношение к нему. И Тамаки действительно имел огромный потенциал, даже не из-за своей гениальности, а из-за способности с легкостью завоевывать доверие к себе. Имея за спиной опору в виде наследия Суо, Тамаки без особого труда станет великим человеком. К несчастью, эти перспективы могут быть разрушены его же собственной семьей, и, как заключил Кеойя, чувствами к Харухи.
А, может быть, Кеойя просто думал, что Тамаки нуждается в сильной встряске, которая бы направила его силы в нужную сторону? И такой встряской была бы потеря какой-то частицы его привычной счастливой жизни.
Такой расклад как нельзя лучше напоминал мысли Кеойи, и Харухи не могла найти аргумента против этого факта. Но больше всего в это момент ей хотелось проигнорировать Кеойю и продолжить жить так, как будто утреннего разговора никогда не было.
«Тамаки не настолько силен, чтобы самостоятельно порвать все нити, связывающие вас. Но у меня сил хватит, и, думаю, у тебя тоже. Отпусти его, Харухи. Если хочешь хоть немного проявить свою заботу о нем, отпусти его.»
Нахмурившись, Харухи откинула голову и закрыла глаза, тихо проклиная Кеойю за его непрошенную деятельность. Теперь ей хотелось поступить, как он сказал, тем самым доказав, что ее забота – не пустой звук. Может быть, это продлится недолго, но достаточно для того, чтобы Тамаки почувствовал, что она не с ним, и смог стать таким, каким его хочет видеть семейство Суо. Он должен научиться смотреть на вещи более серьезно и осмысленно, как Кеойя или даже она сама. Только так и остается поступить.
Она поможет Тамаки стать более собранным и внимательным. Кеойя не единственный человек, который, проявляя заботу, может принять удар на себя.
Так она и сделает. И не потому, что Кеойя попросил ее, а потому… Потому что так лучше для Тамаки. Она это сделает. Для него.
Не обращая внимания на тяжесть в груди, Харухи поднялась со скамейки и медленно зашагала к дому.
***
Вибрация мобильника на столе заставила Харухи вздрогнуть. Она несколько часов пялилась в конспекты по истории, в надежде, что хоть кусочек знаний задержится в ее мозгах до экзамена, но телефонные звонки, с завидной регулярностью раздававшиеся через каждые пять минут, только отвлекали. Она взяла мобильник, но даже не взглянула на дисплей, прекрасно зная, что звонит опять Тамаки.
Вычеркнуть его из своей жизни оказалось намного сложнее, чем она думала. Просто потому, что ей не позволял сам Тамаки. Стоило ей взяться за работу или какое-нибудь занятие, она тут же час с головой погружалась в себя, и только непрерывные звонки возвращали ее к реальности. Со дня злополучного разговора с Кеойей прошла уже неделя, хотя казалось, будто пролетел целый год, особенно, когда Тамаки звонил через каждые пять минут и писал ей на электронную почту несчетное количество писем.
Ей даже хотелось швырнуть этот факт в лицо Кеойи, заявив, что Тамаки заботится о ней настолько, что не может покинуть ее даже на один день. Но ей пришлось выкинуть из головы подобные мысли и идеи, пока они не развились в окончательный план.
Харухи посмотрела на забавную картинку, высветившуюся на дисплее, когда звонил Тамаки. Этот снимок был сделан тогда, когда Тамаки заставил ее пойти в Токийский Диснейленд и они протолкались через толпу ребятишек, чтобы сфотографироваться с Микки-Маусом. Правда, половина Микки не влезла в объектив, но зато они с Тамаки получились просто замечательно. Харухи мягко улыбнулась воспоминаниям, положила телефон в сторонку и снова уткнулась в записи.
Следующий звонок раздался через пару часов, вслед к нему поспело электронное письмо, в котором Тамаки интересовался, что же такого он натворил, что она отказывается с ним разговаривать, и выразил готовность извиниться, если потребуется. Если это так, то он будет счастлив покаянно побиться головой об землю, потому что «всякий отец желает получить прощение своей дочери», и если она пожелает, они могут встретиться в любое удобное для нее время, чтобы извинение произвести «в лицах»…
Харухи устало потерла глаза и закрыла мобильник. В этот момент дверь в ее комнату отъехала, и она увидела своего отца в прекрасном красном платье, но с таким вымученным лицом, будто он был готов свалиться в постель и никогда не просыпаться.
- Пап, уже пришел? – подавив зевок, сказала Харухи. – Как работа?
- Изнуряюще.
Ранка рухнул на пол рядом с дочерью и притянул Харухи в объятие, пытаясь покачать ее, словно младенца, наплевав на тот факт, что его дочь была уже слишком велика для этого.
- Ты выглядишь такой уставшей, - сказал он. – Как моя дорогая Харухи провела время? Я надеялся, что ты уже спишь, но вместо этого ты тут занимаешься и получаешь сообщения от своих глупых друзей. Скажи этому ужасному Тамаки, что уже слишком поздно, чтобы беспокоить молодую девушку, и что ему нужно выучиться хотя бы каким-то манерам. Интересно, о чем он думает, когда пишет эти письма? И вообще, он…
- Я скажу ему об этом, как только увижу, - сказала Харухи. Ее голос дрогнул, что насторожило Ранку. Он отодвинулся и внимательно посмотрел в лицо своей дочери.
- Что стряслось? Он что-то сделал тебе, за что мне следует его покарать? Если он позволял себе что-то дерзкое, ты только скажи – от него мокрого места не останется. Я уничтожу каждую прядку его замечательной причесочки… и меня совершенно не волнует, кто там его бабка! – прорычал он, распаляясь от каждого сказанного слова.
- Нет, нет, - Харухи устало покачала головой, отстранилась от отца. – Он ничего не делал. Просто я… Я просто не знаю, когда увижу его в следующий раз.
- Ох? Чего же так? – вопросил Ранка, его голос удивительным образом утратил гнев и приобрел заинтересованность. – Он, хвала богам, наконец-то решил перевезти свои сверкающие зубы и прочие прилагающиеся части тела в какой-нибудь другой несчастный город, или – смею ли я мечтать о таком? - в другую страну?
Хоть и не уверенная в том, стоит ли говорить от этом отцу, Харухи все же не удержалась.
- Кеойя сказал, что он меня любит.
- Кеойя тебя любит? Как прекрасно!!! Он такой умный и обходительный. Он понравился мне больше всех с самого начала, потому что он единственный догадался присылать мне заметки о том, что с тобой происходит в школе, и вообще, он просто душка! Он станет замечательным зятем, хотя, по слухам, его семейка слишком уж снобистская…
- Нет, не Кеойя… - вздохнула Харухи, про себя подумав, что Кеойя был самым снобистским снобом из всей его снобистской семьи, - Тамаки.
- О…
Харухи, ожидавшая взрыва очередной ругани в адрес Тамаки, была несказанно удивлена, обнаружив, что отец молча откинулся назад и наклонил голову набок. Он изучал ее таким серьезным и тяжелым взглядом, что Харухи почувствовала себя гораздо более неуютно, нежели если б он сыпал проклятиями в адрес ее друга.
- Ну и?
Харухи моргнула.
- То есть?
- Он же был влюблен в тебя по уши с самого начала, - сказал Ранка. – Я думал, ты поняла это уже давно, но, видимо, это не так. Нет, ну честно, Харухи, хороший адвокат должен всегда быть наблюдательным, по крайней мере, твоя мать так говорила. А ты перед собственным носом не увидела такого?...
- Это было настолько явно? Я не понимаю, чего же такого углядели другие люди, чего не смогла заметить я? – пробормотала Харухи, отчаянье накатило новой волной. – Что же Тамаки натворил, что вас с Кеойей убедило в его чувствах ко мне?
- День, когда Тамаки научится скрывать свои мысли и чувства, станет днем, когда я сожгу все свои платья от Армани! Ты уже привыкла ко всем его странностям, которые касаются тебя, но ты когда-нибудь замечала, что больше он ни с кем себя так не ведет? Ради своих друзей он готов на многое, но ради тебя он готов на гораздо большее, даже если ему придется прыгнуть со скалы (что, по мне, так прекрасная идея). Поэтому, я могу заключить, что ты его не любишь, иначе бы не стала его избегать, так?
- Нет.
Ранка потянулся и схватил ее телефон, прежде чем Харухи успела его остановить. Он открыл панельку и потыкал в кнопки, вызвав список пропущенных звонков. Уголки его губ приподнялись, когда он увидел одно и то же имя на протяжении всего списка.
- Ох, а он упорный… - заключил Ранка, - Так причина, по которой ты его избегаешь, не в том, что он в тебя влюблен? Я удивлен, что тебя это не тронуло, особенно учитывая вашу тесную дружбу… Кстати, так и рушатся отношения…
- Что? Нет!
Харухи сжала виски, ощущая накатывающую головную боль. Она чувствовала, как стена, которую она возводила вокруг себя вот уже почти неделю, дает заметную трещину. Даже взгляд ее отца, словно на потерянную овечку, не помог исправить ситуацию. Наоборот, ей захотелось уткнуться лицом в его крепкое плечо и попросить, чтобы весь мир отстал от нее хоть ненадолго…
- Я больше не знаю… - пробормотала она, - Кеойя сказал мне, чтобы я держалась подальше от Тамаки, чтобы сам Тамаки смог остепениться и найти себе хорошую жену, тем самым укрепив позицию в своей семье. Я ведь с самого начала не хотела принимать никакого участия в их буржуйских играх, но меня все-таки втянули… И теперь я ни о чем другом думать не могу, потому что он продолжает названивать, и я хочу сказать ему, чтобы он прекратил, но я ведь не могу!...
Ранка погладил девушку по коротким темным волосам. С самого начала он знал, что когда-нибудь этот день придет. Просто, он хотел, чтобы Харухи могла как можно легче вступить в новую жизнь, без проблем и мучений.
- Что же ты будешь делать? – мягко спросил он, потрепав дочь по плечу.
- Я хочу, чтобы все вернулось на свои места, - печально сказала Харухи.
Ранка в ответ только грустно усмехнулся.
- Если бы только желания исполнялись так просто…
Он поднялся, еще раз провел рукой по ее волосам и вернул мобильник. Харухи посмотрела на имя Тамаки, повторяющееся в списках, в глазах все расплылось.
- Спокойной ночи, - сказал Ранка, - Пообещай папочке, что постараешься хоть немного отдохнуть, хорошо?
- Хорошо.
***
Даже разбавленные ужасающим словарным списком по Английскому, мысли Харухи совершенно некстати подбрасывали ей ужасающие видения. Тамаки встречает какую-нибудь красавицу-француженку, возможно, даже ту самую, которая пыталась увести его несколько лет назад. Они обручаются, их снимки мелькают на первых страницах всех печатных изданий. И вот – свадьба, разумеется, все члены Гостевого клуба тут, включая и ее, Харухи. Все внимание Тамаки и его восхищенные фразы принадлежат только этой женщине, которая стала его женой, которая выносит его детей, которая рядом с ним встанет во главе семейства Суо…
- Харухи!
Подняв голову, она обнаружила объект своих душевных терзаний, который в данный момент ей ослепительно улыбался. Тамаки уселся рядом, положил руку на спинку ее стула; рукав его рубашки коснулся ее шеи. Дыхание Харухи потерялось где-то в горле, но появилось навязчивое желание сбежать куда-нибудь, главное подальше от Тамаки.
Девушка мигнула, стараясь сохранить нейтральное выражение лица, в то время как Тамаки привычно нарушил ее личную зону.
- Ох, с тобой все в порядке, - облегченно вздохнул Тамаки, прижимая ладонь к груди с видом крайнего трагизма пережитой ситуации. - Харухи, не поступай со мной так больше. Я уже представлял тебя мертвой в какой-нибудь канаве или…
- Я занята, - резко осадила Тамаки девушка, слегка отодвинувшись. Она повернулась к его молчащему спутнику, ощущая внутри нарастающую ярость. - Что ты-то тут делаешь? Ты же собирался принять участие в какой-то шахматной партии?
Вид Кеойи не говорил о раскаянии, терзавшем его, наоборот, он только улыбнулся в ответ, и Харухи захотелось немедленно кинуть в него книжку. Ее бесил тот факт, что Кеойя казался таким сдержанным и собранным, когда она сама, это уж точно, выглядела как рассыпанная головоломка.
- Шахматы? Ты вступил в клуб, а мне не сказал? Я думал, между нами нет секретов!? – воскликнул Тамаки, повернувшись к другу, даже не подозревая о срытом смысле, понятном только двум из их компании.
Харухи то ли усмехнулась, то ли хмыкнула. У Кеойи, наверное, секретов больше, чем денег в Швейцарском банке. Если бы Тамаки знал, что сделал Кеойя…
- Ох, ты даже не представляешь, о чем говоришь!... – пробормотала она, махнув на него рукой чуть более грубо, чем было необходимо, - Просто уходите, ладно? Мне нужно заниматься.
Его глаза сначала отразили шок, потом боль. Харухи предполагала, хоть и не была полностью уверена, что это хоть как-то выведет его из его вечного состояния эйфории. Он должен был увидеть в ней что-то, что обидело бы его, хотя сама девушка даже толком не знала, что же это должно быть…
- Ладно, как тебе будет угодно. Просто… позвони мне, когда у тебя появится немного свободного времени, - тихо сказал Тамаки.
Она не захотела встречаться с его взглядом, опасаясь, что ее оборона ослабится. Он стоял, не сделав ни шагу в сторону. Медленно наклонился, поднял ее подбородок так, чтобы она смотрела прямо в его лицо. Она и раньше смотрела в его глаза, но никогда – зная о его чувствах. А теперь она видела все, все, что он к ней чувствовал и чего от нее желал. И никаких уловок со слезами или искорками. Никаких роз и романтики под луной. Просто он и она, тут, в самом неромантичном месте в мире, и она увидела это в его глазах. Они все время говорили об этом, а она никогда не слышала…
Или отказывалась слышать.
Это абсурд.
Все произошедшее.
Однако так оно и было…
И, вместо того, чтобы пожелать его исчезновения, она захотела, чтобы он остался.
И осознание этого было пугающим, но в то же время принесло и облегчение, будто камень с души сняли.
Господи… Да ведь она тоже его любит…
- Когда-нибудь, когда все вокруг навалится на тебя, ты потеряешь свою цель, Харухи. Но я в тебя верю. Ты со всем справишься, - сказал Тамаки, мягко улыбаясь. – Скоро увидимся.
Харухи молча смотрела, как он уходит, расстроенный, чуть сгорбившись. Голова кружилась от собственного прозрения, мысли выдерживали атаку тяжелых дум и эмоций. Поэтому она просто наблюдала, как он удаляется все дальше, а слова терялись прежде, чем она могла бы их произнести. Прижав руку к груди, она вздохнула от неожиданной и непонятной боли в сердце. Ах… это плохо… плохо… Она же делает все это ради ЕГО выгоды!
Злобно сверкнув глазами на человека, стоящего возле ее стола, Харухи, наконец, нашла цель для излияния накопившихся эмоций.
- Я сделала то, о чем ты меня просил, - выпалила она. – Зачем ты его сюда притащил?
- Ну, это скорее он меня сюда притащил. Когда он о тебе волнуется, его ничто не сможет остановить, - ответил Кеойя, мягко улыбнувшись девушке, и в этой улыбке оказалось столько теплоты, что сильно удивило Харухи. – Знаешь, что мне всегда так нравилось в тебе, Харухи? Ты никогда не сдаешься. Даже когда обстоятельства против тебя, ты продолжаешь биться головой об стену до тех пор, пока ее не проломишь… или, пока сама не расшибешься. Мне интересно, что же будет в этот раз? Захочешь ли ты оказаться за стеной, или все же желаешь лишиться сознания и забыть о том, что было?
Глядя на него, Харухи, наконец, сообразила, чего добивался Теневой Король. В животе заворочалось чувство вины, когда Харухи вспомнила все те ужасные слова, что она говорила он нем, хотя на самом-то деле Кеойя просто пытался ей помочь. Если бы он просто сказал ей, что Тамаки влюблен в нее, Харухи бы рассмеялась ему в лицо или постаралась бы изо всех сил избавить Тамаки от этого чувства, особенно не разбираясь в собственных.
Но осознание того, что ей придется держаться подальше от Тамаки, стрессовая ситуация и переживания сделали все то, на что и рассчитывал Кеойя.
«Возможно, я его не так уж и хорошо знаю», - подумала Харухи. «А он о нас знает гораздо больше, чем мы сами о себе…»
- Кеойя… - пробормотала она.
- Удачи тебе в учебе, - сказал он. В очках отразились яркие пятна люстры.
Развернувшись, он догнал Тамаки, оставив Харухи наедине с книгами и собственными мыслями.
***
Ее отец спал в своей комнате, мило закутавшись с головой в одеяло, но нахрапывая так, что мертвец бы проснулся. Харухи присела на коленки и грубо потрясла его за плечо.
- Пап! Пап! Просыпайся!
- Хрмм…ф… - промямлил Ранка, отворачиваясь от дочери и утыкаясь лицом в подушку.
- Пап! Мне твоя помощь нужна!
Эти слова подействовали как магия: Ранка подскочил и схватил Харухи за плечи:
- Все, что хочешь, Харухи. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе в твоих делах! – сказал Ранка хриплым со сна голосом, но глаза сияли как два солнца. – Ты даже представить себе не можешь, как давно я хотел услышать от тебя эти слова! Чем тебе помочь, моя милая Харухи?
- Я люблю Тамаки.
Руки Ранки упали, рот широко разинут. Выпустив такой громкий вопль, полный отчаянья, что даже соседи услышали его, Ранка рухнул на пол и принялся дубасить кулаками по татами.
- Почему? Почему его, Харухи? Что я такого сделал, чем заслужил такого зятя? Я знаю, трансвестит – не самое лучшее занятие в мире, но я же зарабатываю деньги тебе на одежку, на вкусную еду… Я знаю, он богач, но я же буду до старости работать, лишь бы тебя выучить в юридической школе! И, после всего этого…
- Пап, - мягко оборвала его истерику Харухи, - Я его люблю. Смирись.
- Ты уверена? – кротко вопросил Ранка, схватившись за ее футболку. – Ты точно уверена, что это он? А если его бабка отвергнет его за женитьбу на простолюдинке? И тебе придется учить его приспосабливаться к обычной нормальной жизни? Представь себе – это же будет так трудно! Он же вообще частично невменяем!
Тяжко вздохнув, Харухи поднялась.
- Ладно, как хочешь. Я сама разберусь, - заявила она. – Спи дальше, пап.
Шарокими глаза, полными непролитых (но готовых на это) слез, Ранка смотрел на свою дочь со своего места. Подбородок девушки решительно поднят, темные глаза уверенно смотрят в будущее, которое Ранке, скрипя сердце, придется принять. Но впервые в жизни он увидел в дочери такое сильно желание – ради себя самой, а не ради других. Он хотел повторить номер с рыданиями, но теперь по совершенно другим причинам.
Харухи была независимой всю свою жизнь, но Ранка знал, что она только его девочка, потому что долгое время он был единственным мужчиной в ее сердце. Но вот пришел момент, когда ему придется потесниться на своем троне, когда придется делить свою милую Харухи с кем-то другим.
Пришел момент, когда нужно отпустить свою девочку в свободное плавание.
- Ладно, ладно, - нахмурился Ранка, поднимаясь. – Если ты действительно так его хочешь, что я тебе помогу. Но в чем конкретно? Ты любишь его, он любит тебя, какие тут проблемы? Мы же будем планировать свадьбу, так? Ты еще слишком молода для этого! А он вообще неотесанный чурбан, на которого нельзя навешивать заботу о собственной семье!
У двери Харухи остановилась и хмуро посмотрела на отца.
- Тамаки сам не подозревает о своих чувствах ко мне, поэтому я просто хотела спросить тебя, как бы мне побыстрее достать его голову из облаков, - быстро проинформировала она. – О замужестве я даже думать пока не хочу. У меня ведь есть другая цель.
- Ох… хорошо.
- Ну так?...
Ранка скосил изучающий взгляд на дочку.
- Ну, перво-наперво, - сказал он, - ты должна вытащить его на свидание, поэтому тебе надо для такого случая надеть какое-нибудь миленькое платье.
- Нет.
- Да.
- Я сказала, нет.
- Да.
- Это я сама могу решить.
Девушка развернулась в сторону выхода, но Ранка схватил ее за руку.
- Так ты хочешь заполучить этого осла или нет? – прямо спросил он.
Харухи кинула на него взгляд исподлобья.
- Слушай, он уже любит тебя, одетую как последняя зубрила. А теперь вообрази, что случится, когда он увидит тебя в чем-то более… женственном?... – поднял бровь Ранка.
Харухи не хотелось соглашаться с этим, но ее отец был прав. Она глубоко вздохнула.
- Ладно. Но как кукла я тоже выглядеть не хочу! – сказала она.
Потирая ладони, Ранка удовлетворенно воскликнул, но потом опять стал серьезным.
- Когда ты, наконец, переменишь о нем свое мнение, пожалуйста, сообщи мне, хорошо? – сказал он. – Долго я так не протяну. И я буду куда более счастлив видеть тебя замужем за своей работой, прогруженной в юридические бумаги и судебные дела. И не позволяй мужчине стоят на пути твоих целей. Твоя мать не позволила. Да и ты работала так усердно не ради того, чтобы тебе попортил планы парень, чей пиджак стоит больше, чем наша квартира…
- Да, пап.
Минуту они смотрели друг на друга, Харухи улыбнулась и позволила своему родителю заключить ее в очередные пылкие объятия.
- Спасибо, пап, - сказала она, погладив его по спине.
- Я хочу, чтобы ты была счастлива, - сказал Ранка.
- Я знаю. И я счастлива. Я буду счастлива.
Ранка сжал ее покрепче, прежде чем отпустить.
- Ладно. Так сколько там времени? – спросил он.
- Десять. А что?
- Переодевайся. Идем за покупками. Нам нужно много всего успеть, молодая леди, так что пошевеливайся!
Наслаждайтесь!))
Такой разный Купидон…
Автор: AJ Rayne
оригинал на английском
Персонажи: Кеойя, Харухи, Тамаки. Плюс восхитительный папочка Харухи))
Рейтинг: ничего страшного и аморального))) Много дум и рассуждений.
Первая часть тут
Купидон – это буржуйское отродьеЧасть вторая: Купидон – это буржуйское отродье
Она пребывала в прострации. Другого слова, способного описать это состояние, просто не существовало. Она сидела на скамейке в парке, возможно секунду, а может, минуту, час… она даже предположить боялась. И даже не была уверена в том, что моргает с положенной частотой...
«Думаю, пришло время развести вас в разные стороны.»
Харухи снова вздрогнула, хотя эти слова уже были произнесены, и деться от них она никуда не могла.
Выскочив из кофейни, где произошел разговор с Кеойей, Харухи была сама не своя от гнева. Дрожащими пальцами яростно разорвав непокорную пачку с жвачкой, она получила смутное удовлетворение. А присев на скамейку и разжевав пару драже, она смогла, наконец, оценить масштаб произошедшего.
«И ты не должна предпринимать что-то особенное, чтобы уберечь его от встреч. Просто-напросто потому, что он в тебя влюблен.»
Абсурд. Тамаки не влюблен в нее, а Кеойя просто обнаглел до безобразия, заявив, что ей нужно держаться от Тамаки подальше. Да, Кеойя был замечателен во многом, а его чувство превосходства и самоуверенности было развито намного больше, нежели у простых смертных, но такого дерзкого поступка она от него совершенно не ожидала. Харухи знала, неважно, сколько лет она провела бок о бок с этими богачами, она никогда не сможет постичь всех извилин из логики… Хотя, этим фактом она даже слегка гордилась. Понять и принять их завуалированную откровенность и совершенно необычный взгляд на мир – было бы последним желанием Харухи.
Тамаки раздражал ее так, как никому другому не было под силу, особенно в моменты, когда у нее уже не хватало сил остановить его, или отвлекал, когда ей нужно было сосредоточиться на чем-то другом. Но, несмотря на это, Тамаки был одним из ее ближайших друзей. Она всегда была уверена, что он примчится в любую минуту, стоит только намекнуть, а спустя довольно долгое время она поняла, что в какой-то степени даже зависит от него. Совсем немного. Он никогда не расстраивал ее, Харухи даже не могла представить себе подобную ситуацию. Он не был на такое способен.
Но, с другой стороны, случай, когда Тамаки опоздал на полтора часа на какой-то важный экзамен только потому, что отвозил Харухи и ее воспалившийся аппендикс в больницу, вовсе не доказывает, что он в нее влюблен.
Но что больше всего занимало Харухи, так это почему Кеойя сказал ей держаться от него подальше? Или, может, Оотори знает что-то, чего не знает она, Харухи?
Разумеется, несмотря на тесную дружбу, Харухи была уверена, что у Тамаки и Кеойи есть общие секреты. И она не думала, что какой-то ее поступок мог обидеть Кеойю или привести его к идее – избавиться от нее. Но… зная Оотори, если бы он и собирался сделать это, он бы придумал тысячу способов провернуть это дельце потише и почище.
Нет.
Пусть Кеойя и законченный манипулятор со своими тайными планами, он, по сути, был очень предсказуем для тех людей, которые его достаточно хорошо знали. Наблюдая за ним, «из-за кулис» правящим Гостевым клубом, аккуратно заносящим всяческие детали в свой лэптоп, играющим со всеми, словно те – лишь марионетки в его руках, Харухи удовлетворенно думала, что хорошо знает его характер.
Она тяжело откинулась на спинку лавочки.
Тамаки любит ее.
Закрыв лицо вспотевшими ладошками, Харухи ощутила, как ее глупость быстро обживается толстой коркой замешательства. Он ведь ее друг. И все. Да, она любит его, но по-своему. Но она не влюблена в него.
Ведь так?
«Будет не лишним напомнить тебе, что он – один из твоих ближайших друзей. Если это так, то ты желаешь Тамаки только лучшего, верно, Харухи?»
Она действительно желала ему только добра. Его бабка была злой ведьмой, понятия не имевшей, какой у нее добрый и умный внук, стойко переносящий ее постоянные оскорбления и более чем прохладное отношение к нему. И Тамаки действительно имел огромный потенциал, даже не из-за своей гениальности, а из-за способности с легкостью завоевывать доверие к себе. Имея за спиной опору в виде наследия Суо, Тамаки без особого труда станет великим человеком. К несчастью, эти перспективы могут быть разрушены его же собственной семьей, и, как заключил Кеойя, чувствами к Харухи.
А, может быть, Кеойя просто думал, что Тамаки нуждается в сильной встряске, которая бы направила его силы в нужную сторону? И такой встряской была бы потеря какой-то частицы его привычной счастливой жизни.
Такой расклад как нельзя лучше напоминал мысли Кеойи, и Харухи не могла найти аргумента против этого факта. Но больше всего в это момент ей хотелось проигнорировать Кеойю и продолжить жить так, как будто утреннего разговора никогда не было.
«Тамаки не настолько силен, чтобы самостоятельно порвать все нити, связывающие вас. Но у меня сил хватит, и, думаю, у тебя тоже. Отпусти его, Харухи. Если хочешь хоть немного проявить свою заботу о нем, отпусти его.»
Нахмурившись, Харухи откинула голову и закрыла глаза, тихо проклиная Кеойю за его непрошенную деятельность. Теперь ей хотелось поступить, как он сказал, тем самым доказав, что ее забота – не пустой звук. Может быть, это продлится недолго, но достаточно для того, чтобы Тамаки почувствовал, что она не с ним, и смог стать таким, каким его хочет видеть семейство Суо. Он должен научиться смотреть на вещи более серьезно и осмысленно, как Кеойя или даже она сама. Только так и остается поступить.
Она поможет Тамаки стать более собранным и внимательным. Кеойя не единственный человек, который, проявляя заботу, может принять удар на себя.
Так она и сделает. И не потому, что Кеойя попросил ее, а потому… Потому что так лучше для Тамаки. Она это сделает. Для него.
Не обращая внимания на тяжесть в груди, Харухи поднялась со скамейки и медленно зашагала к дому.
***
Вибрация мобильника на столе заставила Харухи вздрогнуть. Она несколько часов пялилась в конспекты по истории, в надежде, что хоть кусочек знаний задержится в ее мозгах до экзамена, но телефонные звонки, с завидной регулярностью раздававшиеся через каждые пять минут, только отвлекали. Она взяла мобильник, но даже не взглянула на дисплей, прекрасно зная, что звонит опять Тамаки.
Вычеркнуть его из своей жизни оказалось намного сложнее, чем она думала. Просто потому, что ей не позволял сам Тамаки. Стоило ей взяться за работу или какое-нибудь занятие, она тут же час с головой погружалась в себя, и только непрерывные звонки возвращали ее к реальности. Со дня злополучного разговора с Кеойей прошла уже неделя, хотя казалось, будто пролетел целый год, особенно, когда Тамаки звонил через каждые пять минут и писал ей на электронную почту несчетное количество писем.
Ей даже хотелось швырнуть этот факт в лицо Кеойи, заявив, что Тамаки заботится о ней настолько, что не может покинуть ее даже на один день. Но ей пришлось выкинуть из головы подобные мысли и идеи, пока они не развились в окончательный план.
Харухи посмотрела на забавную картинку, высветившуюся на дисплее, когда звонил Тамаки. Этот снимок был сделан тогда, когда Тамаки заставил ее пойти в Токийский Диснейленд и они протолкались через толпу ребятишек, чтобы сфотографироваться с Микки-Маусом. Правда, половина Микки не влезла в объектив, но зато они с Тамаки получились просто замечательно. Харухи мягко улыбнулась воспоминаниям, положила телефон в сторонку и снова уткнулась в записи.
Следующий звонок раздался через пару часов, вслед к нему поспело электронное письмо, в котором Тамаки интересовался, что же такого он натворил, что она отказывается с ним разговаривать, и выразил готовность извиниться, если потребуется. Если это так, то он будет счастлив покаянно побиться головой об землю, потому что «всякий отец желает получить прощение своей дочери», и если она пожелает, они могут встретиться в любое удобное для нее время, чтобы извинение произвести «в лицах»…
Харухи устало потерла глаза и закрыла мобильник. В этот момент дверь в ее комнату отъехала, и она увидела своего отца в прекрасном красном платье, но с таким вымученным лицом, будто он был готов свалиться в постель и никогда не просыпаться.
- Пап, уже пришел? – подавив зевок, сказала Харухи. – Как работа?
- Изнуряюще.
Ранка рухнул на пол рядом с дочерью и притянул Харухи в объятие, пытаясь покачать ее, словно младенца, наплевав на тот факт, что его дочь была уже слишком велика для этого.
- Ты выглядишь такой уставшей, - сказал он. – Как моя дорогая Харухи провела время? Я надеялся, что ты уже спишь, но вместо этого ты тут занимаешься и получаешь сообщения от своих глупых друзей. Скажи этому ужасному Тамаки, что уже слишком поздно, чтобы беспокоить молодую девушку, и что ему нужно выучиться хотя бы каким-то манерам. Интересно, о чем он думает, когда пишет эти письма? И вообще, он…
- Я скажу ему об этом, как только увижу, - сказала Харухи. Ее голос дрогнул, что насторожило Ранку. Он отодвинулся и внимательно посмотрел в лицо своей дочери.
- Что стряслось? Он что-то сделал тебе, за что мне следует его покарать? Если он позволял себе что-то дерзкое, ты только скажи – от него мокрого места не останется. Я уничтожу каждую прядку его замечательной причесочки… и меня совершенно не волнует, кто там его бабка! – прорычал он, распаляясь от каждого сказанного слова.
- Нет, нет, - Харухи устало покачала головой, отстранилась от отца. – Он ничего не делал. Просто я… Я просто не знаю, когда увижу его в следующий раз.
- Ох? Чего же так? – вопросил Ранка, его голос удивительным образом утратил гнев и приобрел заинтересованность. – Он, хвала богам, наконец-то решил перевезти свои сверкающие зубы и прочие прилагающиеся части тела в какой-нибудь другой несчастный город, или – смею ли я мечтать о таком? - в другую страну?
Хоть и не уверенная в том, стоит ли говорить от этом отцу, Харухи все же не удержалась.
- Кеойя сказал, что он меня любит.
- Кеойя тебя любит? Как прекрасно!!! Он такой умный и обходительный. Он понравился мне больше всех с самого начала, потому что он единственный догадался присылать мне заметки о том, что с тобой происходит в школе, и вообще, он просто душка! Он станет замечательным зятем, хотя, по слухам, его семейка слишком уж снобистская…
- Нет, не Кеойя… - вздохнула Харухи, про себя подумав, что Кеойя был самым снобистским снобом из всей его снобистской семьи, - Тамаки.
- О…
Харухи, ожидавшая взрыва очередной ругани в адрес Тамаки, была несказанно удивлена, обнаружив, что отец молча откинулся назад и наклонил голову набок. Он изучал ее таким серьезным и тяжелым взглядом, что Харухи почувствовала себя гораздо более неуютно, нежели если б он сыпал проклятиями в адрес ее друга.
- Ну и?
Харухи моргнула.
- То есть?
- Он же был влюблен в тебя по уши с самого начала, - сказал Ранка. – Я думал, ты поняла это уже давно, но, видимо, это не так. Нет, ну честно, Харухи, хороший адвокат должен всегда быть наблюдательным, по крайней мере, твоя мать так говорила. А ты перед собственным носом не увидела такого?...
- Это было настолько явно? Я не понимаю, чего же такого углядели другие люди, чего не смогла заметить я? – пробормотала Харухи, отчаянье накатило новой волной. – Что же Тамаки натворил, что вас с Кеойей убедило в его чувствах ко мне?
- День, когда Тамаки научится скрывать свои мысли и чувства, станет днем, когда я сожгу все свои платья от Армани! Ты уже привыкла ко всем его странностям, которые касаются тебя, но ты когда-нибудь замечала, что больше он ни с кем себя так не ведет? Ради своих друзей он готов на многое, но ради тебя он готов на гораздо большее, даже если ему придется прыгнуть со скалы (что, по мне, так прекрасная идея). Поэтому, я могу заключить, что ты его не любишь, иначе бы не стала его избегать, так?
- Нет.
Ранка потянулся и схватил ее телефон, прежде чем Харухи успела его остановить. Он открыл панельку и потыкал в кнопки, вызвав список пропущенных звонков. Уголки его губ приподнялись, когда он увидел одно и то же имя на протяжении всего списка.
- Ох, а он упорный… - заключил Ранка, - Так причина, по которой ты его избегаешь, не в том, что он в тебя влюблен? Я удивлен, что тебя это не тронуло, особенно учитывая вашу тесную дружбу… Кстати, так и рушатся отношения…
- Что? Нет!
Харухи сжала виски, ощущая накатывающую головную боль. Она чувствовала, как стена, которую она возводила вокруг себя вот уже почти неделю, дает заметную трещину. Даже взгляд ее отца, словно на потерянную овечку, не помог исправить ситуацию. Наоборот, ей захотелось уткнуться лицом в его крепкое плечо и попросить, чтобы весь мир отстал от нее хоть ненадолго…
- Я больше не знаю… - пробормотала она, - Кеойя сказал мне, чтобы я держалась подальше от Тамаки, чтобы сам Тамаки смог остепениться и найти себе хорошую жену, тем самым укрепив позицию в своей семье. Я ведь с самого начала не хотела принимать никакого участия в их буржуйских играх, но меня все-таки втянули… И теперь я ни о чем другом думать не могу, потому что он продолжает названивать, и я хочу сказать ему, чтобы он прекратил, но я ведь не могу!...
Ранка погладил девушку по коротким темным волосам. С самого начала он знал, что когда-нибудь этот день придет. Просто, он хотел, чтобы Харухи могла как можно легче вступить в новую жизнь, без проблем и мучений.
- Что же ты будешь делать? – мягко спросил он, потрепав дочь по плечу.
- Я хочу, чтобы все вернулось на свои места, - печально сказала Харухи.
Ранка в ответ только грустно усмехнулся.
- Если бы только желания исполнялись так просто…
Он поднялся, еще раз провел рукой по ее волосам и вернул мобильник. Харухи посмотрела на имя Тамаки, повторяющееся в списках, в глазах все расплылось.
- Спокойной ночи, - сказал Ранка, - Пообещай папочке, что постараешься хоть немного отдохнуть, хорошо?
- Хорошо.
***
Даже разбавленные ужасающим словарным списком по Английскому, мысли Харухи совершенно некстати подбрасывали ей ужасающие видения. Тамаки встречает какую-нибудь красавицу-француженку, возможно, даже ту самую, которая пыталась увести его несколько лет назад. Они обручаются, их снимки мелькают на первых страницах всех печатных изданий. И вот – свадьба, разумеется, все члены Гостевого клуба тут, включая и ее, Харухи. Все внимание Тамаки и его восхищенные фразы принадлежат только этой женщине, которая стала его женой, которая выносит его детей, которая рядом с ним встанет во главе семейства Суо…
- Харухи!
Подняв голову, она обнаружила объект своих душевных терзаний, который в данный момент ей ослепительно улыбался. Тамаки уселся рядом, положил руку на спинку ее стула; рукав его рубашки коснулся ее шеи. Дыхание Харухи потерялось где-то в горле, но появилось навязчивое желание сбежать куда-нибудь, главное подальше от Тамаки.
Девушка мигнула, стараясь сохранить нейтральное выражение лица, в то время как Тамаки привычно нарушил ее личную зону.
- Ох, с тобой все в порядке, - облегченно вздохнул Тамаки, прижимая ладонь к груди с видом крайнего трагизма пережитой ситуации. - Харухи, не поступай со мной так больше. Я уже представлял тебя мертвой в какой-нибудь канаве или…
- Я занята, - резко осадила Тамаки девушка, слегка отодвинувшись. Она повернулась к его молчащему спутнику, ощущая внутри нарастающую ярость. - Что ты-то тут делаешь? Ты же собирался принять участие в какой-то шахматной партии?
Вид Кеойи не говорил о раскаянии, терзавшем его, наоборот, он только улыбнулся в ответ, и Харухи захотелось немедленно кинуть в него книжку. Ее бесил тот факт, что Кеойя казался таким сдержанным и собранным, когда она сама, это уж точно, выглядела как рассыпанная головоломка.
- Шахматы? Ты вступил в клуб, а мне не сказал? Я думал, между нами нет секретов!? – воскликнул Тамаки, повернувшись к другу, даже не подозревая о срытом смысле, понятном только двум из их компании.
Харухи то ли усмехнулась, то ли хмыкнула. У Кеойи, наверное, секретов больше, чем денег в Швейцарском банке. Если бы Тамаки знал, что сделал Кеойя…
- Ох, ты даже не представляешь, о чем говоришь!... – пробормотала она, махнув на него рукой чуть более грубо, чем было необходимо, - Просто уходите, ладно? Мне нужно заниматься.
Его глаза сначала отразили шок, потом боль. Харухи предполагала, хоть и не была полностью уверена, что это хоть как-то выведет его из его вечного состояния эйфории. Он должен был увидеть в ней что-то, что обидело бы его, хотя сама девушка даже толком не знала, что же это должно быть…
- Ладно, как тебе будет угодно. Просто… позвони мне, когда у тебя появится немного свободного времени, - тихо сказал Тамаки.
Она не захотела встречаться с его взглядом, опасаясь, что ее оборона ослабится. Он стоял, не сделав ни шагу в сторону. Медленно наклонился, поднял ее подбородок так, чтобы она смотрела прямо в его лицо. Она и раньше смотрела в его глаза, но никогда – зная о его чувствах. А теперь она видела все, все, что он к ней чувствовал и чего от нее желал. И никаких уловок со слезами или искорками. Никаких роз и романтики под луной. Просто он и она, тут, в самом неромантичном месте в мире, и она увидела это в его глазах. Они все время говорили об этом, а она никогда не слышала…
Или отказывалась слышать.
Это абсурд.
Все произошедшее.
Однако так оно и было…
И, вместо того, чтобы пожелать его исчезновения, она захотела, чтобы он остался.
И осознание этого было пугающим, но в то же время принесло и облегчение, будто камень с души сняли.
Господи… Да ведь она тоже его любит…
- Когда-нибудь, когда все вокруг навалится на тебя, ты потеряешь свою цель, Харухи. Но я в тебя верю. Ты со всем справишься, - сказал Тамаки, мягко улыбаясь. – Скоро увидимся.
Харухи молча смотрела, как он уходит, расстроенный, чуть сгорбившись. Голова кружилась от собственного прозрения, мысли выдерживали атаку тяжелых дум и эмоций. Поэтому она просто наблюдала, как он удаляется все дальше, а слова терялись прежде, чем она могла бы их произнести. Прижав руку к груди, она вздохнула от неожиданной и непонятной боли в сердце. Ах… это плохо… плохо… Она же делает все это ради ЕГО выгоды!
Злобно сверкнув глазами на человека, стоящего возле ее стола, Харухи, наконец, нашла цель для излияния накопившихся эмоций.
- Я сделала то, о чем ты меня просил, - выпалила она. – Зачем ты его сюда притащил?
- Ну, это скорее он меня сюда притащил. Когда он о тебе волнуется, его ничто не сможет остановить, - ответил Кеойя, мягко улыбнувшись девушке, и в этой улыбке оказалось столько теплоты, что сильно удивило Харухи. – Знаешь, что мне всегда так нравилось в тебе, Харухи? Ты никогда не сдаешься. Даже когда обстоятельства против тебя, ты продолжаешь биться головой об стену до тех пор, пока ее не проломишь… или, пока сама не расшибешься. Мне интересно, что же будет в этот раз? Захочешь ли ты оказаться за стеной, или все же желаешь лишиться сознания и забыть о том, что было?
Глядя на него, Харухи, наконец, сообразила, чего добивался Теневой Король. В животе заворочалось чувство вины, когда Харухи вспомнила все те ужасные слова, что она говорила он нем, хотя на самом-то деле Кеойя просто пытался ей помочь. Если бы он просто сказал ей, что Тамаки влюблен в нее, Харухи бы рассмеялась ему в лицо или постаралась бы изо всех сил избавить Тамаки от этого чувства, особенно не разбираясь в собственных.
Но осознание того, что ей придется держаться подальше от Тамаки, стрессовая ситуация и переживания сделали все то, на что и рассчитывал Кеойя.
«Возможно, я его не так уж и хорошо знаю», - подумала Харухи. «А он о нас знает гораздо больше, чем мы сами о себе…»
- Кеойя… - пробормотала она.
- Удачи тебе в учебе, - сказал он. В очках отразились яркие пятна люстры.
Развернувшись, он догнал Тамаки, оставив Харухи наедине с книгами и собственными мыслями.
***
Ее отец спал в своей комнате, мило закутавшись с головой в одеяло, но нахрапывая так, что мертвец бы проснулся. Харухи присела на коленки и грубо потрясла его за плечо.
- Пап! Пап! Просыпайся!
- Хрмм…ф… - промямлил Ранка, отворачиваясь от дочери и утыкаясь лицом в подушку.
- Пап! Мне твоя помощь нужна!
Эти слова подействовали как магия: Ранка подскочил и схватил Харухи за плечи:
- Все, что хочешь, Харухи. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе в твоих делах! – сказал Ранка хриплым со сна голосом, но глаза сияли как два солнца. – Ты даже представить себе не можешь, как давно я хотел услышать от тебя эти слова! Чем тебе помочь, моя милая Харухи?
- Я люблю Тамаки.
Руки Ранки упали, рот широко разинут. Выпустив такой громкий вопль, полный отчаянья, что даже соседи услышали его, Ранка рухнул на пол и принялся дубасить кулаками по татами.
- Почему? Почему его, Харухи? Что я такого сделал, чем заслужил такого зятя? Я знаю, трансвестит – не самое лучшее занятие в мире, но я же зарабатываю деньги тебе на одежку, на вкусную еду… Я знаю, он богач, но я же буду до старости работать, лишь бы тебя выучить в юридической школе! И, после всего этого…
- Пап, - мягко оборвала его истерику Харухи, - Я его люблю. Смирись.
- Ты уверена? – кротко вопросил Ранка, схватившись за ее футболку. – Ты точно уверена, что это он? А если его бабка отвергнет его за женитьбу на простолюдинке? И тебе придется учить его приспосабливаться к обычной нормальной жизни? Представь себе – это же будет так трудно! Он же вообще частично невменяем!
Тяжко вздохнув, Харухи поднялась.
- Ладно, как хочешь. Я сама разберусь, - заявила она. – Спи дальше, пап.
Шарокими глаза, полными непролитых (но готовых на это) слез, Ранка смотрел на свою дочь со своего места. Подбородок девушки решительно поднят, темные глаза уверенно смотрят в будущее, которое Ранке, скрипя сердце, придется принять. Но впервые в жизни он увидел в дочери такое сильно желание – ради себя самой, а не ради других. Он хотел повторить номер с рыданиями, но теперь по совершенно другим причинам.
Харухи была независимой всю свою жизнь, но Ранка знал, что она только его девочка, потому что долгое время он был единственным мужчиной в ее сердце. Но вот пришел момент, когда ему придется потесниться на своем троне, когда придется делить свою милую Харухи с кем-то другим.
Пришел момент, когда нужно отпустить свою девочку в свободное плавание.
- Ладно, ладно, - нахмурился Ранка, поднимаясь. – Если ты действительно так его хочешь, что я тебе помогу. Но в чем конкретно? Ты любишь его, он любит тебя, какие тут проблемы? Мы же будем планировать свадьбу, так? Ты еще слишком молода для этого! А он вообще неотесанный чурбан, на которого нельзя навешивать заботу о собственной семье!
У двери Харухи остановилась и хмуро посмотрела на отца.
- Тамаки сам не подозревает о своих чувствах ко мне, поэтому я просто хотела спросить тебя, как бы мне побыстрее достать его голову из облаков, - быстро проинформировала она. – О замужестве я даже думать пока не хочу. У меня ведь есть другая цель.
- Ох… хорошо.
- Ну так?...
Ранка скосил изучающий взгляд на дочку.
- Ну, перво-наперво, - сказал он, - ты должна вытащить его на свидание, поэтому тебе надо для такого случая надеть какое-нибудь миленькое платье.
- Нет.
- Да.
- Я сказала, нет.
- Да.
- Это я сама могу решить.
Девушка развернулась в сторону выхода, но Ранка схватил ее за руку.
- Так ты хочешь заполучить этого осла или нет? – прямо спросил он.
Харухи кинула на него взгляд исподлобья.
- Слушай, он уже любит тебя, одетую как последняя зубрила. А теперь вообрази, что случится, когда он увидит тебя в чем-то более… женственном?... – поднял бровь Ранка.
Харухи не хотелось соглашаться с этим, но ее отец был прав. Она глубоко вздохнула.
- Ладно. Но как кукла я тоже выглядеть не хочу! – сказала она.
Потирая ладони, Ранка удовлетворенно воскликнул, но потом опять стал серьезным.
- Когда ты, наконец, переменишь о нем свое мнение, пожалуйста, сообщи мне, хорошо? – сказал он. – Долго я так не протяну. И я буду куда более счастлив видеть тебя замужем за своей работой, прогруженной в юридические бумаги и судебные дела. И не позволяй мужчине стоят на пути твоих целей. Твоя мать не позволила. Да и ты работала так усердно не ради того, чтобы тебе попортил планы парень, чей пиджак стоит больше, чем наша квартира…
- Да, пап.
Минуту они смотрели друг на друга, Харухи улыбнулась и позволила своему родителю заключить ее в очередные пылкие объятия.
- Спасибо, пап, - сказала она, погладив его по спине.
- Я хочу, чтобы ты была счастлива, - сказал Ранка.
- Я знаю. И я счастлива. Я буду счастлива.
Ранка сжал ее покрепче, прежде чем отпустить.
- Ладно. Так сколько там времени? – спросил он.
- Десять. А что?
- Переодевайся. Идем за покупками. Нам нужно много всего успеть, молодая леди, так что пошевеливайся!
@темы: Фанфик, Кейя, Тамаки/Харухи
-
-
15.05.2007 в 13:39-
-
15.05.2007 в 16:13-
-
15.05.2007 в 16:14только вот слово "привывания" в этой
- Пап, - мягко оборвала его привывания Харухи, - Я его люблю. Смирись.
строке надо исправить обязательно.
Очень неплохой перевод, и я говорю спасибо вам)
-
-
16.05.2007 в 21:18Рил , Привывания официально заменены истерикой ))), Спасибо за совет)
-
-
17.05.2007 в 19:51Огромное спасибо за продолжение.
Интересно посмотреть на события с точки зрения Харухи.
-
-
18.05.2007 в 17:30-
-
18.05.2007 в 18:42Ой-й, должно быть прелесть невероятная. Ждем-с.
-
-
19.05.2007 в 23:53Очаровательный фанфик )
-
-
28.05.2007 в 01:37